Ну а Александр тем временем полностью оправдывал расхожие байки про полусумасшедших и причудливых гениев – жил один, в большой, но обычной квартире в спальном районе Берлина, ездил на метро, питался сосисками. А в какой-то момент его окрутила эффектная мадам голубых кровей, старше его лет на десять и с бульдожьей хваткой в отношении доходов и размещения капитала. Тут, как говорится, повезло обоим – Александр в десятки раз приумножил свое состояние благодаря организаторским способностям дражайшей супруги, регулярно выводившей Алекса «в свет» и отстроившей по собственным эскизам средневековый замок на берегу реки, ну а супруга получила необходимые и неограниченные средства для претворения в жизнь амбициозных проектов. Позже Александр от бурной активности жены начал уставать , он все чаще сбегал в городскую квартиру, чтобы поработать в тишине. Со временем они стали настолько далеки друг от друга, что Алекс просто в принципе забывал о том, что женат, а на вопросы СМИ о второй половинке шевелил бровями и долго вспоминал, когда же в последний раз и из какой части света его спутница жизни выходила на связь.
Родители Алекса невестку на дух не выносили, регулярно подсовывали сыну статьи про многочисленные романы неверной супруги, требовали внуков или немедленный развод. Но Александр только беспечно отмахивался – зачем им дети? Зачем ему жить вместе с женой? Кому будет лучше от сложного развода?
И вдруг, пару лет назад, все неожиданно поменялось – Алекс зачастил в родительский особняк, начал расспрашивать про город, в котором родился, про родственников «на том берегу». Родители с огромным удовольствием делились воспоминаниями. С маминой стороны на родине оставалась только бабушка, души не чаявшая в маленьком Саньке. В гости к дочери она так и не собралась, а вот мама ее навещала по несколько раз на год – привозила одежду, делала ремонт, искала домработниц.
Зато родня со стороны отца была вычеркнута из памяти родителей навечно. Ссоры начались еще во время подготовки к переезду, то ли от зависти, то ли просто от вредности характера напакостить папиной семье считали своим долгом все – писали на маму анонимки в Министерство Просвещения, присвоили себе половину вещей, оставленных родителями на продажу, не подписывали нужных заявлений и документов. А через месяц после отъезда мамину маму- любимую бабушку- неожиданно разбил инсульт. И уж как мама плакала, родственников умоляла помочь, навестить – те пару раз наведались в квартиру, вынесли старинный сервиз, новенький телевизор, не пропадать же в конце концов добру, бабуля-то все равно загнется… Выходила и поставила на ноги бабушку соседка-старушка, жаль, что потом через год померла, мама её даже отблагодарить не успела.
Ну а последняя капля капнула, когда скончался отцовский дед, получается, Санькин прадед. Прадед, в честь которого, кстати, и был назван Александр, свободно владел немецким и был единственным, кто одобрял решение семьи вернуться к своим корням. Ну а так как при жизни Александру – старшему помочь ребятам было нечем, да и переживал он, что отвернулась от них вся родня, то справедливое решение – подарить правнуку квартиру – могло оказаться для родителей Санька той соломинкой, благодаря которой они бы не растеряли все здоровье на ночных работах а Александр перестал бы гораздо раньше плакать по ночам.
Но Санина семья узнала о мужественном поступке деда только много лет спустя, а тогда, в самые тяжелые для родителей годы, добрые родственнички просто закидали всех взятками и успешно поделили прадедовы хоромы.
И как же оказались правы пословицы и поговорки- про круглую землю, да про колодец…Редактор толстого журнала, где когда-то начинал карьеру Санькин отец, узнал своего бывшего подчиненного в большущем, с кучей фотографий, интервью немецкому журналу, которое давал успешный и богатый Александр на пике своей карьеры. И чего же не перепечатать такую славную статью, тем более что снимки- один другого краше: родители на яхте, на фоне особняка, Санечка с женой-красавицей , на фоне замка.
Как они все смеялись, получив первую за десяток лет, весточку от родни! И адреса ведь не поленились найти, и телефоны. В письмах и телеграммах с первых же слов потоком полились упреки – как же так можно, самим жировать, а несчастных родственников не одарить даже десятой долей! Далее шли указания и инструкции, на чье имя и на какой счет необходимо перевести, причем немедленно, накопленные неправедным трудом несметные богатства.