В другой легенде говорилось, как однажды закрутились вихри, сгустились тучи, разбушевалось море, и попряталась вся живность на острове. Потемнело небо, и изо всех расщелин поползли пауки. Среди белого дня наступила вдруг ночь. Это нечистая сила Гуайота, проклятье всего живого, завладела Магеком – солнцем, укрывшись с ним в недрах вулкана Эчейде. Воззвали гуанче к Ачаману, называя его Ачгуоясираси и Гуайягираси – Хранителем, Спасающим Мир. Внял Ачаман просьбам людей и отправился к вершине Эчейде. Когда он обнаружил Гуайоту, началась битва. Разверзлось небо, озарилось красным пламенем, воздух превратился в раскалённый пар, задрожала земля, а грохот был слышен на самых дальних островах. Из кратера Эчейде Гуайота метала в Ачамана огонь, огромные камни, выливала к его ногам языки раскалённой лавы. Клубы чёрного дыма затянули и без того тёмный небосвод, стал плавиться камень, посыпался пепел, земля покрылась серой и превратилась в тлеющий уголь. Однако Ачаман освободил Магека, одолел Гуайоту, а в наказание за её подлости заточил её навечно в недрах Эчейде.
После битвы первым на вулкан поднялся пророк Гуаньяменье. Он хотел убедиться, надёжно ли закрыта Гуайота в земных недрах. Он взял с собой менсеев и гуайре. Вслед за ними на вершину поднялись и все остальные. Внизу под собой они видели лицо Ачамана – сурового и справедливого Бога гуанче. Нос Ачамана вдыхал свежий морской воздух, его длинные волосы развевались на ветру, а рот был приоткрыт: Бог делился мудростью со своими людьми. Глаза Ачамана были устремлены к восходу солнца. «Пока Ачаман смотрит на восток, – объяснил Гуаньяменье своему народу, – солнце будет вставать из-за морских просторов каждое утро. Когда же он отвернётся от солнца – наступит конец».
На следующий день вулкан покрылся снегом. Не стало видно ни скал, ни троп, ни растений. Не стало видно и самого Ачамана. Подумали гуанче, что наступает конец света. Но успокоил их пророк Гуаньяменье. Он объяснил, что под белоснежным одеялом Ачаман спрятался от любопытных людей. Потому что нельзя без нужды тревожить Ачамана и смотреть ему в глаза. Он запретил гуанче подниматься на вулкан, дозволив подниматься и просить помощи, лишь, если заставит тяжелая нужда. Право подыматься на вулкан в любое время он оставил только десятерым: восьми менсеям, идальго – незаконнорожденному сыну Гран Тинерфе, правившему восточной провинцией Тенерифе, и себе, главному тенерифскому мудрецу. Кроме него и этих девяти никто не имел права видеть Бога.
Простолюдинам же Гуаньяменье разрешил ходить только к подножию Эчейде – к зубу мудрости, что рос во рту Ачамана. Прикосновения к зубу мудрости излечивали раны, усмиряли гнев, давали силы, забирали болезни, высушивали слёзы и успокаивали рассудок. Тогда и не стало у простых гуанче нужды подниматься на вершину вулкана.
С тех пор только менсеи, да пророк Гуаньяменье восходили к кратеру, стояли на двери в тюрьму Гуайоты и смотрели на мужественное лицо Ачамана.
Скала «зуб мудрости» была высотой в три человеческих роста. Со всех сторон его облепляли разнокалиберные валуны причудливых форм и окраски. Из камней торчал в разные стороны бурьян и всенепременная табайба, которой была усеяна практически вся поверхность кальдеры.
Человек из машины отвалил один из валунов – малоприметный продолговатый кусок базальтовой породы, закрывавший для посвященных вход в тайник.
Тайник находился прямо под камнем и на расстояние вытянутой руки уходил под «зуб». Ничего доставать из тайника человек, тем не менее, не стал. Он торопливо надел перчатки, приставив пластиковую клетку к открывшейся под камнем нише, отомкнул небольшой блестящий засов и осторожно выдвинул дверцу. В клетке послышалось шевеление. Клетка пару раз качнулась и стала заметно легче: содержимое упало на дно тайника.
Подождав пару минут, пока змеи заползут подальше, человек из машины суетливо закрыл отверстие пещеры тем же куском базальта и захлопнул крышку клетки. Теперь тайник охранялся самой надёжной в мире защитой: смертельным ядом двух оголодавших в ожидании работы кобр.
Водитель машины рассчитал, что любой приезжающий на Тенерифе турист уверен в том, что змеи на острове не водятся. И это было действительно так: ни на одном из Канарских островов не водилось ни ядовитых жуков, ни скорпионов, ни пауков, ни змей. Поэтому сюрприз с кобрами, ожидавшими слишком любопытных следопытов, показался ему оптимальным решением.
Сплюнув на порыжевший за многие века кусок пористой лавы, человек отнёс клетку в машину. Он скинул перчатки и взглянул на часы – русские должны были появиться здесь с минуты на минуту. Нужно было убираться отсюда, как можно быстрее. А после этого – просто ждать.
Водитель плюхнулся на сиденье, не заметив, как на землю упал блестящий стилет – его счастливый талисман, всегда и везде приносивший ему удачу. Он завёл двигатель и стал поспешно выруливать к дороге.
ГЛАВА 44
Поймать автостопом машину оказалось не сложно. Андрей и Герман ехали в потёртом временем «сеате» с улыбчивым пожилым испанцем, который очень обрадовался, узнав, что русские туристы говорят по-испански и сразу принялся рассказывать им о русском самолете, недавно приземлившемся прямо на воду, причём настолько успешно, что кроме двух пропавших без вести пассажиров, никто серьёзно не пострадал. Видно было, что авария до сих пор была главной темой для обсуждения у местных жителей.
– Русские пилоты – очень хорошие пилоты! – говорил он, улыбаясь Герману и энергично кивая головой. – У нас любят русских! А русские женщины!!! Они самые красивые в мире!
От нижней станции канатной дороги до древнегуанчской «головы» было рукой подать. Буквально через пару поворотов Герман начал узнавать отмеченные им сверху ориентиры.
Он поймал себя на мысли, что ландшафт с этой высоты выглядел совсем по-другому.
– Вот, вроде бы здесь, – Герман вытянул шею, пытаясь разглядеть за поворотом хотя бы какой-то намёк на «открытый рот», однако, угадать человеческое лицо в проплывающих за окном ноздреватых отвалах лавы было очень сложно. – Да, здесь. Вот тот самый поворот, что я отснял сверху, и маленький километровый дорожный указатель рядом с желтым кустом.
– Выходим? – осведомился Андрей, вглядываясь в вулканический пейзаж.
– Вы не могли бы высадить нас здесь? – обратился Герман по-испански к их случайному водителю.
– Без проблем! Без проблем! – заулыбался испанец. Скрипнув тормозами: ему давно пора было менять тормозные колодки – он осторожно припарковал свой «сеат» у обочины и помахал им на прощанье рукой.
Они выбрались из машины, ещё раз огляделись и направились в сторону кирпично-красных скал.
– Представляешь, Андрей, через несколько минут мы откроем величайшую тайну Канар! – взволнованно говорил Герман. – Канары всегда были одной сплошной неразрешимой загадкой. Никто не знает, каким образом появились сами острова: были ли они результатом извержений подводных вулканов, либо продолжением Атласского хребта, как ты сам говорил, либо это остатки затонувшего материка Атлантида? Во-вторых, никто так и не может связно объяснить, откуда на этих островах появились гуанче? А их внешний вид!? Высокий рост, светлая кожа, рыжие волосы, голубые глаза – почему африканские острова населяли не негры!? Кто-нибудь когда-нибудь ответит на эти вопросы. А мы с тобой сейчас можем разгадать самую большую загадку этих островов – тайну Сан Борондона. Тайну исчезающего острова. Последнюю тайну Канар!