– Я думаю, я видел эту «туфлю» на карте капитана Гонсальвеса! – взволнованно сказал Герман.
– Не сомневаюсь! Я же говорил, что скоро вы бы сами обо всём догадались. Как вы уже успели заметить, на камне из тайника три туфельки изображены друг над другом и через все три идёт прямая линия. Три скалы-туфельки – это направление-вектор, на котором находится остров Сан Борондон!
– Все три острова находятся на одной прямой?
– Об этом чуть позже. Кроме того, на табличке видно, что расстояние между тремя туфельками абсолютно одинаковое. Это говорит о том, что расстояние от Тенерифе до Эль Йерро равняется расстоянию от Эль Йерро до Сан Борондона. Получается, что если от тенерифской туфельки двигаться в направлении туфельки на Эль Йерро, а затем проплыть такое же расстояние в открытом океане в том же юго-западном направлении, то вы гарантированно попадаете на Сан Борондон.
Все молчали.
– Однако, это не совсем так. На одну прямую три острова выходят только в строго определенные дни!
– То есть? – удивилась Анна.
– Остров движется? – предположил Герман. – Эту особенность открыл капитан Гонсальвес! Я прочёл это в его дневнике!
О’Брайен торжественно оглядел своих собеседников.
– Совершенно верно! Гонсальвес предугадал, что в тайнике будет описано это уникальное явление! Господа, дама! Сан Борондон действительно движется! Вы помните, что остров считают плавающим, не так ли? Вы успели ознакомиться со свидетельствами очевидцев: Сан Борондон видят не только рядом с Эль Йерро, но и рядом с Ла Пальмой, то есть на западе, а часто и между двумя островами. Так оно и есть: Сан Борондон перманентно движется, то приближаясь к Канарскому архипелагу, то удаляясь от него. Траектория и направление движения острова всегда постоянны: остров движется по часовой стрелке по абсолютно ровному кругу. Именно по причине постоянного перемещения Сан Борондона моряки, даже установив точные координаты острова однажды, возвращаются к острову, но никогда его там не обнаруживают. А многочисленные средневековые корабли, отошедшие от сан-борондонского берега, дабы переждать шторм, буквально через несколько часов обнаруживали перед собой пустое место. Полный круг Сан Борондон проходит за двадцать девять дней. Мы называем эти четыре недели «циклом вращения».
О’Брайен отпил чая.
– Гуанче, как и многие древние народы в своих астральных культах, вели отсчёт от новолуний. Новолуние – Primationes lunae или Interlunium – это фаза Луны, соединение Луны с Солнцем, при котором Луна обращена к Земле неосвещённой стороной и не видна. В среднем каждый цикл луны почти равняется календарному месяцу: двадцати девяти дням. Полный цикл изменений вида Луны, или синодический месяц, используемый для построения лунного календаря, составляет около двадцати девяти с половиной дней, если быть более точным, 29,53 средних солнечных суток или 29 дней 12 часов 44 минуты и 2.78 секунды. Я думаю, вы заметили, что на камне из гуанчского тайника, помимо туфелек и вектора направления, высечены ещё пять молодых лун – пять серпов молодой Луны, если выражаться более корректно – что равняется пяти дням от новолуния. Таким образом, согласно древним подсчётам, остров Сан Борондон выходит на прямую линию с Тенерифе и Эль Йерро каждый пятый день после новолуния! В этот день он находится ближе всего к архипелагу за весь цикл своего вращения. После того остров проходит мимо Ла Пальмы и движется дальше на запад, удаляясь от Канар на сотни морских миль. Затем, через двадцать девять с половиной дней, Сан Борондон возвращается в исходное положение к острову Эль Йерро.
– Поразительно! – воскликнула Анна.
– Но почему остров движется? – восхищенно спросил Герман. – Гонсальвес за четырнадцать лет определить этого не смог!
– Гм. Это очень интересная тема, – помедлил британец, будто раздумывая, говорить об этом или нет. – Движения острова тоже связаны с Луной. Это очень важное открытие, которое мы сделали, изучая остров из-под воды. Наши ученые, занимавшиеся дном океана, нашли гигантскую воронку в трёх сотнях миль к западу от Канарского архипелага. Водоворот, образуемый этой воронкой, не настолько активен, чтобы утащить на дно такой большой остров, как Сан Борондон, но способен разогнать остров до достаточно большой скорости. Происходит удивительный катаклизм. Возможно, причина в большой глубине океана: здесь на Канарах находятся одни из самых больших впадин в Атлантике.
– Поразительно! – не удержался Герман.
– Совершенно поразительно! Только между Тенерифе и Ла Гомерой глубина океана – две с половиной тысячи метров! Между Ла Гомерой и Ла Пальмой глубина равняется высоте вулкана Тейде! Почти четыре километра вниз! Представьте! И мы думаем, что именно с этим связано и другое уникальное явление, о котором Гонсальвес упоминает в своей записке. Вы попали на Сан Борондон как раз во время наводнения. На острове такие наводнения происходят один раз за «цикл вращения». На каком-то участке дна, внутри основной воронки, появляется так называемая «микроворонка», которая вращается с большей скоростью и затягивает остров на несколько метров под воду. Это вы как раз на себе и пережили. Затем, влекомый течением, Сан Борондон проходит этот опасный участок дна, микроворонка «отпускает» его и он всплывает на прежний уровень. Основной водоворот своим мощным течением несёт его дальше. После таких наводнений наши люди на Эль Йерро спешат собрать выброшенные на берег деревья и фрукты, которых на Канарах не встретишь.
Герман, Андрей и Анна потрясённо молчали.
– Но как остров может плыть? Остров ли это вообще? – прервала молчание Анна.
– А здесь начинается самое интересное, мои русские друзья! – О’Брайен подходил к главному открытию. – Сан Борондон – это остров. Но в отличие от любого другого Канарского острова, Сан Борондон не поднимается на поверхность со дна океана. Это не потухший вулкан, подобно Тенерифе или Эль Йерро. Как я уже сказал, Сан Борондон дрейфует по его поверхности!
– ?!?!…..
– Этот остров – это плоский кусок застывшей лавы, срезанный однажды с острова Эль Йерро!
ГЛАВА 49
– Я жду Вашего приказа.
– Они там?
– Да, прямо передо мной.
– Все трое?
– Нет, уже двое. Танцор больше не станет доставлять нам неприятности, о нём уже можно не беспокоиться. Здесь двое русских, О’Брайен и его жена.
– А О’Брайен, должно быть, как раз рассказывает им о своих открытиях.
– Совершенно верно.
– В кои-то веки нашел посвященных слушателей, перед которыми можно ничего не скрывать.
– Ему не часто выпадает такая возможность.
– Я словно вижу их там сидящими.
Голос в трубке помолчал.
– Так что мне делать, Гуаньяменье?
– Оставь их.
– Оставить!? Они были на нашем острове, они нашли тайник и теперь они знают дорогу назад.
– Они не станут возвращаться на Сан Борондон.
– Почему Вы так уверены?
– Эти двое не те люди, которые станут причинять нам зло. Мне было видение. Знак. Ачаман сказал, что люди, которых не поглотила морская пучина, не затопила наводнением волна, до которых не долетели ружейные пули, которые не заблудились в морских просторах, которых не тронули ядовитые змеи и до которых не смогли добраться враги, никогда не смогут стать причиной беды. Нам следует верить знакам. Следует поверить и этим двум чужеземцам. Я знал, что они придут. И я знаю, что произойдёт в будущем. Нам не следует их опасаться. Отпусти их с миром, Танаусý.