Магда, прижав одну шишковатую руку к пояснице, а второй упершись в рыхлую землю, пыталась подняться. Он предложил ей помощь. На него уставились черные, глубоко запавшие глаза.
— Спасибо. Магда все знает про тебя. Поттер успел рассказать. Ты человек Торсби, как Магда и говорила.
Оуэн оглянулся, забеспокоившись, как бы кто-нибудь ее не услышал. Он никого не заметил, но в тумане вообще трудно что-либо разглядеть.
— Я поступил в ученики к Уилтону, — сказал он достаточно громко, чтобы услышали те, кто мог подслушивать.
— А, ну да. — Она пошамкала, разглядывая его. — Паренек Магды помогал тебе. Поттер считал тебя хорошим человеком.
Она кивнула, похлопала Оуэна по плечу и зашаркала прочь.
— Мне жаль, что он умер, — сказал Оуэн ей в спину. Старуха оглянулась через плечо.
— Только мы с тобой грустим. Остальным наплевать. — Она почмокала губами. — Поттеру следовало остаться на реке с Магдой. Она и назвала его в честь ремесла, которое собиралась ему передать. Все приставы заранее покойники.
Поддернув накидку, она зашаркала дальше и скрылась в тумане.
Глядя вслед Магде, Оуэн задумался над ее словами. Она считала, что в смерти ее сына виноват архидиакон. Ансельм пытался избавиться от Оуэна. Неужели он расправился со своим приставом, когда обнаружил, что тот интересуется Монтейном? Мог ли Оуэн предотвратить эту смерть, рассказав Поттеру, что Вульфстан ходил к архидиакону? Оставалось молить Всевышнего, чтобы это было не так.
Архиепископ Торсби, лорд-канцлер Англии, откинулся в кресле и прикрыл глаза.
— Ты мудро поступил, Кампиан, придя ко мне с этим делом. Ни к чему делиться с другими заботами лекаря. Или собственными заботами.
— Я знал о вашем интересе к причинам смерти Фицуильяма, но судебный пристав начал расспрашивать брата Вульфстана, и я забеспокоился.
— Вы говорите, что Арчер знал о визите пристава.
— Знал.
— Меня удивляет его выбор помощника.
— Он не говорил, что прислал с поручением пристава.
Торсби на секунду опустил голову, задумавшись. Он понимал, что нужно либо доверять Арчеру, либо нет, и нельзя поддерживать его частично.
— Вы могли бы подтолкнуть брата Вульфстана к разговору с моим человеком.
— Он не доверяет валлийцу.
Торсби удивленно приподнял брови.
— Может быть, ваш лекарь более дальновиден, чем архиепископ.
Оба улыбнулись этой незатейливой шутке.
— Я подтолкну брата Вульфстана к разговору.
— Интересная деталь: пристав Ансельма проявил большой интерес к Монтейну, но совершенно не интересовался моим подопечным?
— Он ни слова не спросил о Фицуильяме.
Архиепископ снова прикрыл глаза, раздосадованный тем, что мог позабыть о связи рыцаря с леди Д'Арби. Да, запутанный узел он пытается сейчас развязать. И все из-за негодника Фицуильяма. Как странно, если окажется, что его подопечный стал невинной жертвой. Но все вело к тому. Да еще этот пристав впутался. Зачем? А теперь и он тоже мертв. Переговорил с лекарем, поужинал с архидиаконом, а потом утонул. Человек, который вырос на реке, утонул. Все это не нравилось Торсби. И все это означало неприятности для собора.
— Почему брат Вульфстан не доверяет Арчеру?
Аббат виновато поморщился.
— Признаю, что понятия не имею. Он предпочитает хранить это в тайне. Мы все здесь не очень говорливы. Таков уж порядок.
— Скажите мне вот что: а мой человек, Арчер, наведывался к лекарю?
— Да. Он принес письмо от мастера Роглио, лечившего старого герцога.
— Роглио и меня лечит.
Кампиан вспыхнул, только сейчас поняв намек архиепископа.
— И вас, конечно. Я совершенно не сведущ в подобных делах, ваша светлость. Хотя, конечно, ваш подопечный умер, предоставленный заботам Вульфстана.
— Не думаю, что ваш лекарь убийца, Кампиан. Возможно, он соображает несколько хуже, чем раньше, но он не убийца.
Аббат утер лоб.
— Хвала Господу. Он мой старинный друг. — Кампиан выпил вина. Рука его, державшая бокал, подрагивала. — Но затем, как вы знаете, Арчер навестил его…
— Он не рассказал мне об этом визите, поэтому я и удивился. Недоверие Вульфстана, возможно, отражает всего лишь его собственное чувство вины, его подозрение, что Арчер расследует обе смерти.
Кампиан закивал, а затем, потупив взгляд, тихо произнес:
— Есть еще одно дело, ваша светлость.
«Бог мой, еще один маленький скандал?»
— Все эти расспросы насчет могилы Монтейна. Вы ведь не намерены выкапывать труп?
— Зачем?
— Чтобы найти признаки отравления…
И что теперь? Неужто монахи продали тело на мощи? Торсби не мог бы поручиться за Кампиана, не зная этого человека достаточно хорошо. Аббат уже занимал эту должность, когда Торсби поднялся до архиепископа. Кампиан не был ставленником Торсби. С виду он казался человеком прямодушным, но Торсби знал многих священников, из которых получились бы отличные актеры. Ему не нужны были скандалы.
— Думаю, даже Роглио не настолько сведущ в своем деле, чтобы правильно определить причину смерти без должного уточнения каждой стадии в своем анализе. О человеке говорит его душа. Его поступки.
Кампиан вновь утер лоб.
— Ваши слова принесли мне огромное облегчение. Покой аббатства Святой Марии и так уже нарушен. Две смерти не остались незамеченными. Некоторых из послушников забрали домой. Кое-кто из старших братьев отказывается использовать бальзамы Вульфстана для своих больных суставов. Многие больше обычного страшатся весеннего кровопускания. Бедняга Вульфстан знает об этом и сильно переживает. Кажется, только брат Микаэло все еще часто наведывается в лазарет.
— Микаэло? Не знаю такого.
— Смазливый молодой человек. Лентяй. Вечно изобретает способы, чтобы отлынивать от работы. Кстати, это напомнило мне… Ведь Микаэло находился в лазарете, когда туда явился пристав, чтобы переговорить с Вульфстаном. А позже в тот день он попросил разрешения навестить архидиакона по одному семейному делу. Его родственники жалуют значительные суммы на Хатфилдскую часовню: стараются завоевать благосклонность короля.
Микаэло. Недостающее звено.
— Смазливый молодой человек, говорите?
Кампиан вздохнул.
— Подозреваю, Ансельм вновь потерпел неудачу в попытке отказаться от своего пристрастия.
— А я никогда и не верил, что он сможет от него отказаться. Я выбрал этого человека не за его добродетель. — Торсби поднялся. — Меня все больше и больше беспокоит это дело. Я должен подумать, как поступить дальше.
Кампиан тоже встал.
— Оставляю вас, ваша светлость, с вашими мыслями. Если понадобится моя помощь, прошу, сразу дайте мне знать.
— А пока позвольте Арчеру расспросить как следует брата Вульфстана.
Аббат Кампиан с поклоном удалился, а Торсби довольно долго простоял у окна, пытаясь продумать различные варианты. Затем он позвал Йоханнеса.
— Пора пригласить Арчера на бокал вина. Сегодня вечером, Йоханнес. Перед ужином.
Оуэн уже прошел полпути до лавки, когда его нагнал посыльный из аббатства Святой Марии.
— Да пребудет с вами Господь. — Мальчик сложил ладони и наклонил голову, после чего уставился на Оуэна. — Капитан Арчер?
— Какой догадливый! Сколько одноглазых найдется в Йорке?
Мальчишка сморщился, припоминая.
— Я знаю семерых. Не-а. У Коули нет обоих глаз. Но…
Оуэн досадливо поморщился и взмахнул рукой, обрывая болтуна.
— Неважно. Что тебе велено передать?
— Аббат говорит, вы можете встретиться с братом Вульфстаном нынче утром, капитан.
Кампиан мрачно приветствовал Оуэна.
— Его светлость сказал мне, что вам можно доверять. Я попросил брата Вульфстана быть с вами откровенным. Можете к нему пройти.
Оуэн поблагодарил аббата.
— Один вопрос. Брат Вульфстан знает, кто был первый пилигрим?