— Роберт, поверьте, это уже может быть проблемой, лучшие места давно разобраны, — всплеснув некрасивыми руками с толстыми пальцами, баронесса изобразила на лице заботу. — Впрочем, с этим мы можем вам помочь.
— Приходите, Роберт, — опять изобразила вежливую улыбку Марго. — Только там вы сможете познакомиться сразу со всем обществом.
А то я не знаю. Я сам хотел подвести разговор к этому, но вы начали его сами, за что вам немедленно от меня такое вот большое спасибо. И одно дело прийти на Большие Скачки самому, и совсем другое — в компании жены и дочери вице-губернатора, тогда сама проблема представления обществу снимется автоматически. Правда, не знаю, насколько мне это знакомство с обществом будет нужно на тот момент, если честно. И нужно ли будет вообще.
— Неловко вас обременять, но… отказаться от приглашения не могу. Леди Бриггс, Марго… моя искренняя благодарность, — я даже прижал руку к сердцу.
Баронесса рассматривает всех мужчин моего возраста, как подходящую или неподходящую партию для дочери. Совсем неподходящим, как я слышал, в категорической форме демонстрируется нежелательность развития знакомства. Полностью подходящих пока не нашлось, потому что Маргарет до сих пор не замужем. Почти подходящие идут на скамейку запасных, то есть «в круг общения», и могут надеяться на удачу в будущем — в случае, если совсем подходящий на горизонте так и не появится, а незамужний статус Марго начнет напоминать о себе слишком настойчиво. Меня, похоже, баронесса планирует разместить на той же скамейке до лучших времен, про запас. Впрочем, в женихи я и не рвусь, меня вполне устраивает нынешний статус, о котором леди Бриггс знает довольно мало. То есть вовсе не знает. Марго же знает куда больше, но делиться этим с матерью не спешит.
— Не стоит, Роберт, это мелочи. Мы будем рады вас видеть.
— Малик, как я слышал, выставит сразу двух новых коней, их заранее прочат в фавориты, — вступил в разговор пожилой джентльмен в круглых очках в золотой оправе и с блестящей лысиной.
Уолтер Мак-Кинтайр, какой-то большой начальник из «Скотс Ройал Бэнк», едущий в Каир, как я понял, с инспекцией местных филиалов.
— Вы ставите на скачки? — обернулся я к нему.
— Что за смысл ходить на них и не ставить? В моем возрасте уже приходится щекотать нервы искусственно, — он засмеялся, продемонстрировав неестественно белые и ровные зубы. — А вы?
— Я люблю лошадей, но совсем не азартен. Рассматриваю скачки скорей как выход в общество. Нет, ставлю, разумеется, но обычно неудачно, так что небольшие суммы.
Вообще-то лошадей я терпеть не могу, но говорить об этом вслух в британском обществе как минимум глупо. Это как признаться в том, что ты находишь лисью охоту невероятно скучной, а чай с молоком неуместным и даже противным.
— Здесь входит в моду соколиная охота, не слышали? — спросил меня доктор. — Арабские шейхи занесли ее в общество. Даже есть клуб соколятников.
— Довелось слышать, — я повернулся к нему. — Но не думаю, что я когда-нибудь стану ее поклонником. Если я охочусь сам, то предпочитаю делать это своими руками, а не доверять птице.
— А как охота в Аргентине?
— Неплоха, особенно в Патагонии. Если вы охотник, то вам следует когда-нибудь попробовать.
Никогда не охотился в Патагонии, но это неважно. Но что-то слышал.
— Я пока не завершил свой поход за «Большой пятеркой», — явно загордился доктор. — И мы, в конце концов, сейчас в Африке, Роберт. Мой старый друг еще по Оксфорду, живет в Кении, у него там плантация, поэтому мне проще всего раз в год навещать его. В прошлую поездку добыл на удивление крупного леопарда.
— В Африке мне охотиться пока не приходилось, к сожалению, — легко уступил я пальму первенства доктору. — Времени на путешествия оставалось очень мало.
— Но теперь, как я понимаю, его у вас прибавится?
— По крайней мере, я на это надеюсь, — усмехнулся я. — Боюсь, что начну здесь какое-нибудь дело до того, как отдохну от прошлого. Впрочем, безделье развращает.
Это уже подача на сторону баронессы, пусть услышит. Нет, на руку ее дочери не претендую совсем, мне и так хорошо, но вот ей знать об этом не надо. Ей надо знать, что я наследник семейного состояния и готов приумножать его дальше. И я старше, чем основная масса претендентов на руку Марго, мне уже за тридцать, что должно создавать мне некий ореол солидности, в отличие от богатых наследников из числа тех, с которыми ей приходится иметь дело. Или наследников титулов.
— Роберт, скажите, а почему ваша фамилия звучит настолько… гм… не по-испански? Это обычно для Аргентины? И вы не похожи на испанца.