Выбрать главу

Стояли только немногочисленные каменные здания, в том числе и три церкви, одной из которых была церковь святого Петра, которую мне описал мэр Любека. Эта церковь стояла на территории немецкого двора и являлась, по сути, складом, где хранился самый ценный товар. Немцы правильно рассчитывали, что ни при каких условиях русский человек не запятнает душу осквернением церкви.

Левобережная часть Новгорода поразила каменными многоэтажными зданиями, каменными мостовыми, храмами. Софийский собор стоял во всём своём величии и великолепии.

Выкупив три стояночных места на месяц вперёд, заплатив рубль серебром, мы с Санчесом и тремя нашими патагонскими стражами, двинулись в кремль.

Привратной стражи не было, как, собственно, и самих ворот в башенной арке. Не зная к кому обратиться за советом, я обратился к первому встречному толстому купчине:

- Любезный, не укажешь, где найти московского дьяка Тараканова.

Я совершенно не знал, как с ними разговаривать. В голове крутилось похабщина, вроде: "Паки, паки... Иже херувимы.".

- Владимира Никитича? Извольте, осу, укажу. Ступайте за мной. Вы в Новогород по купеческой напасти? - Интерес у собеседника был не шуточный, но меня поразило его ко мне обращение.

- Прошу меня извинить, я плохо знаю ваш язык... Вы меня назвали "осу"... Что это?

- "Осу"? Э-э-э... Это как "осудар", или по-вашему - "ritter" - рыцар, воин. Вас это оскорбило? Но вы же - рыцар?

На мне, действительно, был надет полудоспех, а на левом боку на перевязи болталась длинная железяка в ножнах.

- Не извольте беспокоится. Конечно рыцарь, - сказал я, думая, как обращаться к нему. "Любезный", это как-то пошло. - А к вам, как правильно обращаться, а то... Любезный как-то...

- Любезный, - это как раз то обращение. Вы правильно выбрали.

Я "офигел".

- Могу и я к вам так обращаться. Это от сердца слово. Григорием Старковым меня кличут.

Мы шли по многолюдным улочкам Новгорода, но людской поток нас обступал, не затрагивая, а за нами образовалась, похожая на кильватерную струю, толпа любопытствующих. Вскоре на это обратил внимание и купец.

- Ваши великаны скоро соберут вокруг себя весь город.

Наши патагонские великаны выглядели устрашающе и роскошно. В стальной с позолотой полуброне на красной кожаной основе, стальной с позолотой кирасе, возвышаясь над людским морем почти на три головы, они походили на былинных богатырей.

Я давно обратил внимание, что в этих веках люд, в основной своей массе, не отличался даже "средним", по нашим меркам, ростом. От силы метр шестьдесят, но, в основном, даже меньше. Я здесь со своим метр семьдесят восемь, казался великаном. Моя жена мне была едва по грудь. А патагонцы со своим два десять... И это я ещё спрятал самых крупных. До трёх метров ребята вырастали. А какие у них были женщины! Но о них позже.

- А скажите... э-э-э, любезный, наместник сейчас в Новгороде?

- Константин Тимофеевич? Где там. Он здесь не задерживается. В крайний раз встречали годов шесть назад, когда он от ливонцев возвращался. Да он в дела Новгородские не вникает. Посол государев! Не абы кто. На дьяке Новогород держится.

Мы наконец пришли, и это стало понятно по скоплению возле дома хорошо одетых людей. Мы прошли Новгород почти насквозь и каменный дом дьяка, едва видневшийся из-за высокой каменной стены, стоял на его краю, на небольшом взгорке.

Перед воротами стоял разночинный люд.

- Тебя, любезный, как представить? - Спросил сопровождающий, останавливаясь у ворот.

- Посол короля Англии, Сэр Питер герцог Бекингем, сказал я громко, удивляясь несуразности обстановки и прозвучавших слов.

Разговоры от моих слов смолкли и толпа расступилась по мановению рук Григория Старкова.

Купец подошёл к стражнику, что-то сказал ему и тот стукнул кулаком в калитку ворот. Та мгновенно распахнулась. Григорий Старков, обернувшись ко мне, вдруг улыбнулся и опять что-то сказал стражнику.

Стражник посмотрел в нашу сторону и невозмутимость его пропала. До сих пор он стоял у ворот опустив очи долу", как говориться, чтобы не встречаться глазами с просителями, а тут...

Увидев нашу кавалькаду, он крикнул:

- Отворяй ворота!

Из калитки выглянул недовольный напарник.

- Чогось? - Попытался он воспротивиться, но первый стражник ткнул его кулаком под рёбра так, что того согнуло пополам.

- Отворяй говорю, - рявкнул страж, толкнул его в склонившуюся голову и напарник исчез в калитке.

Одна створка ворот качнулась вовнутрь.

Мы прошли коридор расступившихся просителей и вытянувшегося стражника, который зашёл вслед за нами и опрометью кинулся к дому. Ворота закрылись.