Хранилище состояло из пяти, разделённых кирпичными колоннами и чугунными решётками квадратных комнат, заставленных «библиотечными» стеллажами, на которых стояли ящики наполненные деньгами. Некоторые ящики были уже опечатаны малой королевской печатью.
— Молодцы, уже заканчивают, — сказал я. — И то… трое суток считают. Тут и спят и… едят. Много насчитали?
К нам подошёл малый королевский казначей и, поклонившись, сказал:
— Один миллион четыреста тридцать восемь фунтов стерлингов в золотых соверенах короля Генриха Седьмого. Остаток — около двухсот фунтов. Недостача — восемьсот фунтов стерлингов.
— Ну, вот и причина сердечного удара, — сказал я.
«А-то ты не знал сколько там не хватает», — мысленно усмехнувшись подумал Мартин Лютер. — «Что-то подсказывает мне, что твои „ребята“ были здесь чуть раньше смерти Купера».
Мартин поставил на классной доске шесть крупных «точек» в виде вершин шестиугольника.
— Как вы знаете, в основе нашей методы обучения лежит наставничество. Однако, не все «наставники» добросовестно исполняют свои функции. Скажем так… Мало кто вообще исполняет свои обязанности.
Аудитория оживилась.
— Многие из них отягощены своими непосредственными ежедневными заботами в храмах и монастырях. Хотя за денежным вознаграждением в канцелярию университета все приходят исправно.
Раздались смешки.
Послушать нового президента университета пришли не только профессора и преподаватели, но и студенты, как старших, так и младших школ. Большая новая аудитория Королевского колледжа вмещала сидячими до тысячи человек, но все скамьи были заняты плотно прижавшимися друг к другу слушателями.
— Не побоюсь громких слов, но считаю новую систему обучения уникальной и универсальной. Во первых, наставник будет получать жалование только в случае успехов своего ученика на экзаменах и отсутствия на него жалоб.
Во вторых, наставником может стать любой студент университета, а не только студенты двух выпускных курсов. Форма наставничества, когда младшие живут со старшими и выполняют за своих наставников всю бытовую работу и поручения отменяется.
Наставничество закрепляется тройственным договором, и может быть расторгнуто студентом в любое время.
Мартин развернулся к доске и соединил точки «Звездой Давида», а потом написал возле верхней точки: «понимание студентом целей», а у нижней: «понимание наставником целей», у левой верхней: «знания студента», напротив: «знания наставника»; у левой нижней: «личность студента», напротив: «личность наставника».
— Вот краеугольный камень нашей системы обучения.
Мартин поднял руку, успокаивая аудиторию.
— Второе новшество… Латынь остаётся только в виде предмета обучения на факультете лингвистики, на теологических и медицинских факультетах. На остальных факультетах обучение будет вестись на государственном языке — английском.
Теперь, что касается свободного времени студентов. В младших школах создаются скаутские военно-спортивные организации и проводятся университетские игры «Зарница». В колледжах создаются спортивные команды и проводятся спортивные соревнования. Участие студентов хотя бы в одной спортивной команде обязательно и влияет на итоговую характеристику и рекомендации. Лучшие выпускники будут гарантированно обеспечены… работой
Мартин не успел уточнить, чем они будут обеспечены, но аудитория и не дала ему договорить, перекрыв его голос овациями и криками.
Глава 10
Лондон встретил меня моросящим дождём, от которого я уже успел отвыкнуть на севере. В Йоркшире лето было сухим и жарким. Температуры поднимались и до тридцати градусов по Цельсию. И зимы были холодными и снежными. До минус пяти.
Моя двуконная коляска хоть и имела прорезиненную тканную крышу, но для мороси и тумана последняя препятствием не являлась, и я в быстром темпе пристегнул, снятый ранее, передний полог со стеклянным окошком впереди.
До Винздора оставалось около сорока вёрст скучнейшего пути. Укрывшись от дождя, я вытянулся на лежанке и задремал. Во сне я в образе Симона Волхва ехал на верблюде из Самарии в Тир с мешком золота, предназначенным для выкупа. Но это повторяющееся видение мне так надоело, что я, не прекращая сна, отогнал его и провалился во тьму, из которой прорисовался замок в древнеримском городе.
Я видел его сверху, облетая по кругу.
«Давненько я не летал», — подумал я, всматриваясь в «темпл».