Я опустил складывающуюся крышу коляски и пересел лицом по ходу движения. Таких замков я ещё не видел. Мощные тяжёлые стены угрожающе нависали. Стражники смотрели сверху спокойно и с интересом.
— Представьтесь, монсеньёр, — послышалось с башни.
— Питер Диаш, — лорд-распорядитель. К королю, — крикнул Стефан.
Мост стал опускаться сразу, как только прозвучало моё имя.
— Здесь нет тумана… Хорошо, — сказал я, спеша за королевским пажом, по дорожке посыпанной мраморной крошкой.
— Вы, милорд, как нельзя кстати. Генрих только что вышел на променад. И не обращайте внимание на его окружение. Там есть абсолютные идиоты, в том числе и братья Гилдфорды. С которыми вы встречались в прошлом году.
Паж хихикнул.
Король со свитой гулял по зелёному парку, больше напоминавшему огород. Увидев меня, король выпрямился, обтирая платком пучок моркови от земли.
— Питер! Как я рад вас видеть! — Почти искренне обрадовался король. — Хотите морковь? Угощайтесь!
Генрих протянул пучок, зажатый им за ботву. Я поклонился и протянул руку, намереваясь взять одну.
— Берите всё. Вместе с платком.
Король положил пучок в свой большой белый платок с большим королевским вензелем в центре и передал его мне.
Приняв морковку и начав машинально её обтирать, я сказал:
— Хороший сад, но он скорее всего убьёт башню.
— Почему? — Удивился король, оглянувшись на почти круглый двухуровневый замок.
— Вода подмывает основание, просачиваясь. Рыхлые почвы холма не удержат замок. Нужен камень. Для башни нужен камень. Много крепкого камня. Плотно подогнанного друг к другу.
— Ваши метафоры всегда меня ошеломляли, милорд.
— Ну, какие же это метафоры? Это жизненные принципы. Основа — основ.
— Познакомьтесь, сэр с моей опорой… Этих двоих вы знаете… Гилдфорды… Это — сэр Арчибальд Дуглас шотландский барон. Это — Сэр Уильям Годольфин — рыцарь, сын Джона Годольфина, верховного шерифа Корнуолла, которого вы недавно заменили своим… э-э-э… содержантом.
Рыцарь находился рядом с королём в полном боевом снаряжении, вооружённый мечом.
— Это — сэр Виллем, граф Нассау… Это где-то в Империи… Через пролив. Это — сэр Генри Коули, адвокат Мидл-Темпла. А это, господа, Питер Диаш — мой лорд-распорядитель, которого за десять лет не многие из вас видели в лицо, такой он таинственный и неугомонный.
Присутствующие поклонились мне, причём братья Гилдфорды особо приветливо. Вероятно, потому, что в отличии от Чарлза Брэнтона, они выжили, и только благодаря моей «доброй воле».
После прошлогодней дуэли мы правильно сделали, что вернулись к королю. Король находился в Тауэре и выслушав мой рассказ, эмоциональный и красочный, вскипел гневом и был готов безжалостно расправиться с фаворитами, но Брэнтон через десять суток отошёл в мир иной, а братья Гилдфоры, так долго «лечились», что Генрих заскучал и простил.
— Мы рассуждаем о войне, милорд. Что вы о ней думаете? Вам, наверняка, есть, что сказать, хоть вы в Империи вели только невидимые войны.
— Я, мессер, не полководец. Я больше по внутренним делам. И про большую войну знаю в основном от мудрецов. Например, в Чине давным-давно был такой мудрый военачальник Сунь Цзы…
— Суньцы? — Переспросил Генрих.
— Да. Он говорил, что мобилизация народа для войны и введение в действие армии должны осуществляться со всей серьезностью. Целью всей фундаментальной стратегии должно стать создание условий для того, чтобы население процветало и было довольным, дабы его желание подчиняться правителю не могло быть даже поставлено под сомнение.
— Население процветало… — задумчиво сказал Генрих. — Это что-то новое. Наши люди так живут?
— Не думаю, мессер. Полагаю, это идеалистический труд, но и в нём можно почерпнуть полезное.
— Что именно?
— Он пишет, что очень важны дипломатические инициативы, чтобы избежать войны, и добиться желаемого мирным путём.
— Это не всегда возможно, — сказал король.
— Это — идиллия, мессер. Но я поддерживаю его концепцию тайной войны: разрушение планов и союзов противника, а также срыва его стратегии. Это мне понятно и близко.
— И мне это нравится, Питер. Где бы ещё найти таких… помощников?
Я со значением посмотрел на короля и Генрих сказал:
— Но об этом, чуть позже… Говорите, Питер…
— Тактика чинцев — уклонение от столкновений. Она нам не совсем подходит. Хотя… Я бы ещё подумал. При такой тактике, малыми силами можно победить большие. В основе концепции Суньцзы лежит управление врагом, создающее возможности легкой победы. Ради этого он составляет классификацию типов местности и их использования; выдвигает различные способы распознавания, управления и ослабления врага.