Едва приняв должность, генерал Таль распорядился о составлении кодекса, регламентирующего правила и обязанности личного состава бронетанковых войск. Что характерно, сначала он проанализировал ситуацию и аргументированно доказал, почему «тиртурим» не подходит для бронетанковых войск. Он утверждал, что только дисциплина, цель которой добиваться от военнослужащих подчинения приказу просто потому, что это приказ, способна искоренить неподчинение. Генерал Таль считал, что у евреев особенно развито чувство справедливости и что израильский солдат готов выполнять любые задания и согласится нести любую ношу, будучи уверенным, что тяготы распределены равномерно. Когда с ним поступают по справедливости, израильский солдат готов на любые жертвы. «Тиртурим» своей несправедливостью разрушает армию, унижает солдата и способствует его отчуждению от армейского коллектива.
Когда полковник Таль командовал бригадой «D», майор Моше Н. возглавлял в ней отдел по работе с личным составом. Именно в бригаде «D» полковник Таль совершил первые попытки ввести единую для всех дисциплину. С помощью Моше Н. он выработал правила поведения в караульном помещении и правила приёма новобранцев. Когда Таль стал командующим, майора Н. повысили до подполковника, и он стал начальником отдела по работе с личным составом бронетанковых войск. Генерал Таль дал Н. и другим старшим офицерам штаба задание приготовить проект двух сводов правил: одного — регламентирующего права и обязанности военнослужащих, и другого — касавшегося военной формы, проведения проверок и построений.
Оба документа вошли в свод приказов генштаба. Но Таль не ограничился лишь редактурой приказов: внесением изменений и дополнений — выработанный под руководством командующего кодекс (иначе регламент) стал средством, гарантирующим права солдат. Из собственного опыта генерал Таль знал, как часто люди делают ошибки просто потому, что незнакомы с правилами и инструкциями. Исходя из этого, он приказал помещать текст регламента в расположениях всех частей, в казармах и на полигонах. На видных местах, в застеклённых деревянных стендах, окрашенных в цвета войск — чёрный и зелёный, помещались перечни прав и обязанностей солдата. В одном из первых приказов солдатам предписывалось ознакомиться с регламентом. Новобранцы получали документ на предмет изучения, с последующим экзаменом и выставлением оценки.
Основным правом солдата было право на достойное обращение и уважение со стороны офицеров. Он также имел право жаловаться на офицеров, право на гарантированный отпуск и на просьбу о переводе в другую часть. Выполнение этих прав являлось долгом офицеров, что подчёркивались предупреждением, что офицер, не выполнивший их, отправится под суд. Офицер не имел права отдавать солдату бессмысленных и унижающих его достоинство приказов. Также было конкретно оговорено право солдата на увольнительные, чтобы предотвратить сокращение их продолжительности или отмену в качестве дисциплинарного взыскания.
Обязанности солдата начинались с обязанности отдавать честь. Кодекс содержал 21 пункт по отданию чести и определял ситуации, когда делать это необходимо, а когда нет. Первое правило солдата звучало так: «Долг каждого солдата — выполнять любой приказ, отданный командиром. Приказ должен быть выполнен буквально, быстро и без проволочек». Но, поскольку память о зверствах нацистского режима призраком реяла над евреями Израиля, немедленно сделали приписку: «Однако солдат не обязан выполнять приказ, если он очевидно противозаконен».
Третий раздел посвящался правам военнослужащих сержантского состава и офицеров вплоть до комвзводов. Кодекс лишал их права назначать подчинённым произвольные наказания, включая лишение увольнительных или сокращение их продолжительности. Командование взялось за дисциплину всерьёз, поставив офицеров, сержантов и рядовых в чёткие рамки писаных правил. Подчинённые получили возможность обжаловать действия командиров путём обращения в вышестоящие инстанции; предельный срок рассмотрения жалоб при этом был ограничен.