Когда полковник Альберт и Биро изучали сирийские позиции с Гиват-Хаем, дивизии Цахала на Синае уже достигли Суэцкого канала, а в ООН отправилась заливавшаяся слезами делегация Египта с тем, чтобы сообщить о готовности своего правительства заключить соглашение о прекращении огня. Сектор Газа тоже находился в руках израильтян. Восточный сектор Иерусалима, горы Иудеи и Самарии и долину Иордана пехота и танки отбили у Арабского легиона[119], бежавшего через реку Иордан, что сделало правительство Иордании вполне миролюбивым и также готовым к заключению соглашения о перемирии. Если боевые действия завершатся сейчас, Сирия как участник союза арабских стран автоматически выйдет из войны, при этом её территория и армия останутся нетронутыми и она сможет продолжать обстрел селений в Галилее, как делала это в прошлый понедельник, а также проводить в жизнь свой проект по отводу притоков Иордана.
Оборона противника в горах Иудеи и Самарии и в долине Иордана пала менее чем за два с половиной дня — война здесь началась в полдень понедельника и окончилась до полуночи среды. На этом фронте сражались бригады парашютистов и танкистов. Бригада «Харель» под командованием полковника Ури Бен-Ари решила исход битвы за Иерусалим, менее чем за 12 часов заняв позиции на дороге Иерусалим—Рамалла [Рамаллах] и на Тель-эль-Фуль, и оттуда быстрым маршем выдвинулась на Иерихон. Механизированная бригада полковника Мойше взяла Дженин, разгромив в одном из жесточайших сражений Шестидневной войны батальоны иорданских танков «Паттон». Механизированная бригада полковника Ури овладела городом Наблус. Захват гор Иудеи и Самарии и долины Иордана не подпадал под определение «войны за выживание», как война с Египтом. В некотором смысле сражение за Старый город и Храмовую гору служило продолжением Войны за независимость, происходившей 19 лет назад. Взятие Библейских мест, осуществляемое в первый раз за 2.000 лет, стало призывом боевой трубы в исторической кампании возвращения Земли Отцов. Словно бы некий мессия вновь отдавал в руки воинов Израиля Стену плача (Западную стену) и Храмовую гору.
Овладение Старым городом, и в особенности Западной стеной опьянило евреев, сжав в едином мгновении всю тысячелетнюю историю скитаний народа-изгнанника, обретшего свой дом и очаг предков. Израильтяне словно бы сбросили груз этих долгих веков, обретая для себя вновь Стену плача, Храмовую гору и Старый город.
Но на севере, у подножия Голанских высот, радость смешивалась с дурными предчувствиями. ЦАХАЛу ещё не случалось разгромить Сирийскую армию в войне — факт, о которым Сирия не уставала напоминать и который давал Дамаску иллюзию собственной непобедимости. Если в этом, уже третьем военном столкновении, имевшем место с момента образования государства Израиль, не одержать над сирийцами убедительную победу, пограничные поселения у подножия Голанских высот ожидает будущее, полное опасностей и страданий. Народ мог сколько угодно ликовать по поводу обретения Стены плача и Храмовой горы, гордиться историческим значением итогов войны, однако проблемы реального физического выживания граждан Израиля на севере так и оставались неразрешёнными. Оттягивание начала кампании против Сирии объяснялось соображениями международной политики и особенно сложными отношениями между Израилем и Советским Союзом, который с недавних пор стал защитником и покровителем Сирийского правительства. Советский Союз угрожал разорвать с Израилем дипломатические отношения.
— Надо терпеливо ждать, — обратился подполковник Биро к своим людям в штабе батальона, куда он вернулся после поездки на Гиват-Хаем. — Если мы выступим на Сирию, вы узнаете об этом первыми, не беспокойтесь.
Люди в его батальоне считали минуты — война вот-вот должна была кончиться. Их мобилизовали последними, и теперь все беспокоились, что им не удастся сыграть в Шестидневной войне заметную роль.
Биро родился 4 декабря 1927 г. в городе Арад в Румынии, в южной части Трансильвании. Когда разразилась Вторая мировая война, Трансильванию аннексировала Венгрия, и семью Биро отправили в Освенцим (Аушвитц).
Однажды Биро вернулся после работы в барак. Шёл снег, голодные заключённые нетерпеливо ждали ужина. Старшим барака был немецкий коммунист. Он раздавал еду — густую мутную бурду, разливая её по мискам узников. Пища распределялась по номерам, каждый день начиная с другого, так как последним в очереди доставалась более густая похлёбка с гущей. Биро, находившийся почти в самом начале очереди, ждал, когда назовут его номер. Но когда подошла его очередь, старший взял Биро за плечо и оттолкнул.
[119]
В указанное время сухопутные войска Иордании уже назывались «Иорданская армия». Автор в данном случае использует название времён войны 1948–1949 гг.