Кочевники-берберы, пять лет назад выбившие арабов из Ифрикии, признавали над собой власть женщины, имя которой нам неизвестно, но которая вошла в историю как Кахина, или пророчица.
Однако ибн Халдун, писавший через семьсот лет после этих событий и сам бывший уроженцем Туниса, сообщает нам, что Кахина исповедовала иудаизм. Своим влиянием она была обязана своему религиозному статусу. В то же время она и ее соплеменники выглядят типичными кочевниками великих пустынь. Говорят, что она объявила своим последователям, что арабы добиваются Ифрикии только из-за ее богатых городов и обильных урожаев, садов и оливковых рощ прибрежной полосы. Если все это уничтожить, заявила она, арабы больше не вернутся, и Зената смогут без опаски пасти свои огромные верблюжьи стада, где пожелают. Пять лет кочевники занимались опустошением и называли это миротворчеством.
Однако в 702 г., как уже упоминалось, Хассан ибн Нааман получил сильное подкрепление. Разрушения, которые произвели кочевники на прибрежной равнине во исполнение избранной Кахиной тактики выжженной земли, восстановили против них всех горожан и земледельцев. Арабы встретили неожиданных союзников в лице остатков греческого населения и оседлых берберов. Великая битва произошла около Табарки, на прибрежной равнине примерно в восьмидесяти пяти милях от Карфагена. За день до столкновения Кахина послала своих сыновей в неприятельский лагерь в качестве «дезертиров», такой политический ход одинаково знаком и берберам, и арабам, которые стараются разделить членов семьи перед решающим сражением. Благодаря этому, каков бы ни был итог, кто-то из них будет на стороне победителя и сумеет спасти принадлежащее семье имущество. Когда началась битва, берберы были полностью разгромлены, а Кахина убита. Голова этой берберской Боадицеи[48] была послана в Дамаск Абд ал-Малику.
Хассан ибн Нааман вернулся в Кайраван с победой. Наконец, после шестидесятилетней войны и долгой череды побед и поражений, всякое сопротивление арабскому владычеству было подавлено, и наместник приступил к организации административной и финансовой системы в своей обширной провинции. Карфаген, как уже говорилось, был раз и навсегда стерт с лица земли, но Хассан нашел замену древнему городу, основав поселение Тунис в десяти милях к западу. Располагаясь на берегу лагуны, а не открытого моря, оно тем самым было защищено от прямого нападения с моря.
Однако в 705 г. или около того Хассан был снят со своего поста и замещен Мусой ибн Нусайром, который приступил к закреплению победы, которой добились его предшественники. Двигаясь сначала вдоль прибрежной равнины, он достиг Танжера и захватил его, хотя и не сумел взять приступом Сеуту. Затем он завоевал атлантическое побережье территории, которую мы сегодня называем Марокко. На обратном пути, снова проходя через равнины к югу от Атласа, он завершил покорение этой страны. Религия и политика шли рука об руку, и окончательная победа арабов убедила принять ислам большинство берберов, которые до того попеременно обращались и отпадали после каждой победы и поражения. С этих пор многие из них стали более пламенными мусульманами, чем сами арабы. Однако неприятие авторитетов часто побуждало их примкнуть к какой-нибудь еретической секте, чье учение расходилось с догматами официальной религии.
* * *
Со времен первых арабских завоеваний 630-х гг. в Сирии и Палестине гражданским управлением продолжали ведать византийские чиновники; аналогичным образом в Персии эта функция по-прежнему принадлежала персидским администраторам. На бывшей византийской территории государственная документация велась на греческом языке, а в восточной половине империи — на персидском. Только в период правления Абд ал-Малика были изданы указы о ведении всей документации на арабском. Он также стал первым халифом, выпустившим собственную монету, тогда как до этого времени законным платежным средством являлись византийские и персидские монеты. Основой византийской валюты являлся золотой солид. Золотой динар стал его арабским эквивалентом. Однако персы использовали серебряный дирхем, и арабы продолжили чеканить серебряные дирхемы того же образца. Таким образом, у арабов оказалось две главные монеты, золотой динар и серебряный дирхем. При Абд ал-Малике динар равнялся десяти дирхемам. Позднее курс дирхема упал до двенадцати или даже пятнадцати за динар. Почти невозможно сопоставить покупательную способность этих монет с чем-либо из нашего современного мира — очень примерно мы можем предположить, что динар соответствует фунту стерлингов, а дирхем приблизительно двум шиллингам.
48
Боадицея — королева древних бриттов, поднявшая в 61 г. до н. э. восстание против римских завоевателей, окончившееся поражением. Сама Боадицея, не желая попасть живой в руки врагов, приняла яд. —