Самые глубокие социальные перемены периода, когда в Дамаске правили бану Омейя, были связаны с огромными масштабами практиковавшегося тогда рабства. Главным источником рабов были военнопленные. После каждой кампании в рабство продавались многие тысячи, иногда десятки тысяч пленников. Вскоре влиятельные арабские вожди имели по несколько сотен рабов. Зубайр, отец Абдаллаха ибн Зубайра, по смерти завещал сыну тысячу рабов и рабынь. Сам Пророк сказал, что освобождение раба заслуживает похвалы, и в результате тысячи этих иноземных пленников стали вольноотпущенниками. В период правления в Дамаске клана бану Омейя мы все чаще и чаще встречам упоминания о том, что вольноотпущенники выполняют конфиденциальные поручения своих хозяев или сражаются в составе их свиты. Как мы видели, одной из главных жалоб арабских вождей Куфы на Мухтара было то, что он зачислял в свою армию их вольноотпущенников и рабов, тем самым выводя их из-под контроля владельцев. Дело в том, что обычно вольноотпущенник оставался на службе у своего бывшего хозяина в качестве телохранителя и иногда — доверенного секретаря. Большинство из них принимало ислам.
В правление первых халифов из клана бану Омейя практически не делалось попыток обращения в ислам коренного населения, для чего было две причины. Во-первых, со времен первых завоеваний было заведено, чтобы немусульмане платили иные и более высокие налоги, чем мусульмане. Следовательно, всеобщее обращение в ислам должно было привести к тому, что государственная казна лишилась бы значительных поступлений. За первые двадцать лет после завоевания доход Египта, где люди проявляли большую готовность к принятию ислама, чем в любой другой завоеванной стране, упал более чем вдвое. Вторая причина, по которой арабы не слишком стремились обратить покоренные народы, заключалась в том, что теоретически все мусульмане равны. Однако арабы были завоевателями, предпочитавшими взирать на египтян, сирийцев и персов, как на низшую расу.
Но хотя арабы не стремились привлечь прозелитов в ислам, в среде покоренных народов неуклонно росла численность новообращенных среди вольноотпущенников и рабов, а также среди простого населения, которое видело в принятии ислама путь к социальному равенству с завоевателями. Однако на практике чистокровные арабские завоеватели ни в коем случае не спешили признать неофитов равными себе. Поэтому новообращенные образовали социальный класс, тщетно пытающийся добиться равенства со своими господами и испытывающий все большую неудовлетворенность.
* * *
Абд ал-Малик умер 8 октября 705 г. в возрасте шестидесяти лет. Он правил в Дамаске почти двадцать один год, но в течение первых семи лет его право на халифат оспаривалось Абдаллахом ибн Зубайром. Молодым человеком, когда Мерван, его отец, был наместником в Медине при Муавии I, Абд ал-Малик увлекся религиозными изысканиями и сумел отстоять свое мнение по вопросам, связанным с толкованием Корана и Сунны, перед лицом самых образованных богословов священных городов. Когда он стал дамасским халифом, земные дела, безусловно, заняли большую часть его времени, вытеснив религиозные занятия. Он был знатоком красноречия и, как говорят, ни разу не допустил грамматической ошибки в арабском. Как почти каждый Омейяд и большинство арабов, он был поэтом. Ему приписывают следующие стихи, которые он написал в старости и оплакивал в них тщету жизни.