Выбрать главу

У самого полога королевского шатра процессия, наконец, остановилась, и халиф с гордостью в голосе сказал встречающему их Людовику:

- Вот, король Людовик, вот мой сын принц Абильхан! Живой и невредимый!

- Видимо, Бог услышал наши молитвы, и наши старания окупились, - с улыбкой ответил король, разглядывая взъерошенного Билла. – Я рад вашему воссоединению, халиф. Позвольте пригласить вас к столу, юный принц наверняка голоден.

- Пойдем, дорогой, поешь, как следует. Ты так исхудал, что мне больно на тебя смотреть. – Шахджахан улыбнулся, и в уголках его глаз заблестели слезы. – Абильхан… Я бы выпорол тебя, как мальчишку, но меня не слушаются руки. Ты бы знал, что я пережил, разыскивая тебя. Но мне страшно представить, что пережил ты.

- Не волнуйся, со мной не случилось ничего плохого. Я встретил замечательных людей, многому научился. Я обязательно все расскажу тебе, как только приду в себя. А сейчас я хочу познакомить тебя с одним человеком, который стал для меня очень дорог за это время. Его зовут Том, и он сделал все, чтобы мне жилось хорошо.

- И где же этот человек? За его доброту я велю осыпать его золотом, дам столько богатства, сколько сможет унести.

Билл улыбнулся и огляделся вокруг. Среди любовно глядящих на него арабов Тома не было. Не было его и среди стоящих поодаль франков.

- Наверное, остался возле коней, - пробормотал принц. – Я схожу за ним.

- К чему же самому? Пошли за ним кого-нибудь из слуг.

- Нет. Я позову его сам.

Халиф неохотно выпустил руку Билла из своей ладони и ревниво смотрел ему вслед, пока сын бежал вдоль лагеря, ища своего нового друга. Он боялся, что долгожданная встреча лишь сон, мираж, который развеется, как только он моргнет.

- Том! – крикнул Билл. – Том! Где же он? Том! Куда ты делся?

Билл вернулся на место, где они набирали воду, и растерянно выдохнул, увидев только свою лошадь, брошенную среди дороги. Тома не было, как не было и его коня. Билл прошел вперед, ощущая нарастающее отчаяние и боль.

Том оставил его, уехал, ни сказав ни слова. Не дождался, не понял, бросил одного, унес с собой половину его сердца.

- Ушел… - прошептал Билл, беспомощно глядя вдаль. – Ушел! Нет! Что ты наделал, Том? Том!

Поднялся ветер, безжалостно трепля его черные пряди. Крупный колючий снег засыпал лицо и грудь, опускаясь сквозь одежду и кожу в душу, выстилая горечи ледяную дорогу.

Стойбище молчало, погрузившись в пугливую тишину. Где-то среди повозок надрывно выла какая-то женщина, раскачиваясь на месте, по привычке укачивая хныкающего ребенка. Все мужчины, от дряхлых стариков до молодых, стояли посредине лагеря, и смотрели друг на друга, ожидая, что кто-нибудь из них подаст голос. Их семьи прятались по укрытиям, боясь произнести хоть звук, и не было ни одного, кто бы не вспомнил изгнанного вон главаря, что мог бы спасти их от нагрянувшей беды.

Королевские конники напали внезапно, под утро, ворвались в сонное стойбище, вытаскивали наружу из постелей ничего не понимающих варваров и вышвыривали их на морозный воздух. Они переворачивали сундуки, рылись в вещах, как лисы в мышиных норах, ломали хрупкие простенки и заглядывали под днища. Не найдя того, что они искали, воины окружили варваров, наставив на них оружие и угрожая стрелять из лука по всем, кто вздумает бежать.

Хлодвиг сжал кулаки, похрустев ими, и сказал стоящему рядом соратнику:

- Не зря я уговорил короля разделиться, без него мы управились гораздо быстрее. Араба не нашли, ну и черт с ним, убили его давно, что тут думать. Зато Шакала найдем, прославимся.

- Только что-то эти выродки помалкивают, не выдают этого Шакала. Мы с ребятами им уже и угрожали, и плату сулили, а они только молчат да таращатся на нас. Не понимают, что ли? А ты уверен, что это именно Шакальи люди?

- Уверен, я его по людям Ангуса узнал. Все они понимают. Нет, здесь по-другому надо. Сам попробую.

Бряцая начищенными доспехами, Хлодвиг подошел к варварам и внимательно оглядел их, остановив взгляд на Якобе.

- Ладно, болваны, в последний раз по-хорошему обращаюсь. Выдайте нам своего главаря Томаса Шакала. А взамен мы вас всех освободим, будете свободными честными людьми. Никто не пострадает, только Шакала отдать нужно.