Обозы были собраны, верблюды навьючены, скакуны запряжены. Ждали только Абильхана. Обняв отца, тот долго стоял, прижавшись к нему, старательно охватывая взглядом стены родного дома, запоминая каждую завитушку в росписи, каждую колонну и ступень, каждый звук, доносившийся с улиц. Халифу было тяжело, и, гладя сына по спине, он чувствовал, что еще немного – и он отменит поездку. Но Абильхан отстранился и, поцеловав руку отца, отошел к каравану, садясь на приготовленного для него одногорбого верблюда - драмадера. Последний взгляд на дворец – и послы отправляются в путь.
http://i050.radikal.ru/0907/48/a03719eaf3a1.jpg (http://www.radikal.ru)
Покинув Дамаск, путники взяли курс на север, в Византию. Первый перевалочный пункт находился в городе Антиохия, расположенной в дельте реки Ороит. В Антиохии находилась резиденция халифа, и принц не раз был там, поэтому караван, сохраняя уверенную скорость, почти без остановок, добрался до города к закату. Переночевав, на следующий день послы возобновили путь, обогнули небольшой залив и сменили направление с северного на северо-западное. Последним крупным населенным пунктом халифата в этом направлении был город Тарс, а там рукой подать до границы с Византией.
Удрученный принц молчал и мало разговаривал с сопровождающими. Ему хотелось забраться в самую просторную и чистую повозку, в которой ему устроили скромный, но уютный кабинет, и не выходить оттуда до самой Франкии, но Абильхан решил ехать верхом, пока они еще находятся в пределах халифата. А после границы – спрятаться и не показывать носа, заглушая грусть чтением. Ученый муж Шариф предложил Абильхану вести журнал путешествия и записывать туда все, что принц видит. Абильхан воодушевился и даже держал под рукой бумагу и чернила, но кроме пустыни, холмов и редко встречающихся мелких речушек по дороге ничего не попадалось. Он впал в уныние, желая лишь одного – поскорей вернуться домой, и даже такие важные и обязательные остановки, как молитва Аллаху, что должна произноситься пять раз в сутки, казались принцу невыносимыми.
У границы с Византией Абильхана охватила паника, и только воспитание и благородное происхождение не позволили ему развернуть коня и погнать его обратно в Дамаск, наплевав на все приказы отца. Поэтому принц, молча сходя с ума, гордо пересек границу первым.
Природа Византии мало чем отличалась от Сирии – все те же пустыни и дюны, те же редкие города и верблюды, равнодушно развалившиеся на песке. На третий день пути поднялась пылевая буря, заставлявшая укрывать лица и низко пригибаться, чтобы не получить полные глаза, ноздри и рот песка. Не выдержав, Абильхан укрылся в повозке, кашлял и долго умывал лицо из кувшина. Глянув в зеркало, принц расстроился – глаза сильно покраснели и слезились, угольная подводка от солнца размазалась, оставив разводы по всему лицу. Из-за растрепавшейся чалмы все волосы тоже были в песке, а от горячего ветра и палящего солнца стали сухими и ломались в пальцах. Распереживавшись, Абильхан повалился на импровизированное ложе из подушек, устроенное в повозке, и забылся беспокойным сном.
Проснулся же он в слезах и еще большем расстройстве – ему приснилось, будто он странствовал по миру много лет, а вернувшись, узнал, что отец забыл его и родил себе другого сына. Караван долго стоял у византийского города Иконий, ожидая, пока пригодившийся лекарь отпаивал принца успокаивающим отваром и заверял того, что Шахджахан безумно любит своего сына и никогда с ним так не поступит. Соглашаясь с лекарем, Абильхан продолжал накручивать себя, думая о том, что у отца есть три законных жены и целый гарем из тридцати молодых и здоровых наложниц, и что любая из них может понести от халифа. В итоге принц свалился с мигренью и пролежал в повозке всю дорогу до порта Никомедии.
Свежий морской бриз оказал на Абильхана благотворное воздействие, он вышел к самому берегу и с удовольствием вдыхал соленый воздух полной грудью. Абильхан любил море – он напоминало ему родную пустыню. Та же бескрайность, те же бегущие от ветра волны. От Дамаска было недалеко до Средиземного моря, и принц часто изъявлял желание провести на берегу несколько дней, что сразу же исполнялось.