— Ладно, мне надо за ребятишками идти. А где твой жених-то?
— Он оказывается, не один приехал. Его люди в отеле живут. Пошел за подарками для нас.
Самир вернулся раньше Кати. Принес с собой чемодан внушительных размеров. Открыв, убрал сразу какой-то большой черный целлофановый мешок и отложил его в сторону. Остальное, высыпал на кровать. Это были восточные женские наряды. Платья из шелка самых различных фасонов и расцветки. Какие-то шароварчики, явно для Кати. Топики, шали и целый пакет национальных украшений.
— Выбери из платьев, что подойдет твоей маме, — сказал Самир. — Остальное разбирайте с Катюхой, кому, что нравится. Вообще-то, арабские женщины в таких нарядах щеголяют только перед мужем. Но, вам-то можно и на улицу надевать.
— Интересно, — поинтересовалась Лиза, — рассматривая экзотичные наряды, — если бы я стала твоей женой по арабским законам, на улицу только в черном могла бы выходить?
— Нет, конечно, — возразил он. — Даже вторая жена эмира Дубая появляется на людях исключительно в светских нарядах. Законом это не запрещено. Лишь бы глубокого декольте не было и слишком короткой юбки, когда вся попка на виду. У меня, — он вдруг споткнулся на слове, глянув на Лизу, но продолжил, — даже родные сестры одеваются по-разному. Старшая, никогда на людях лица не открывает. А младшая только в хиджабе ходит. За границей и без него. Муж не возражает и ладно.
Елизавета каким-то седьмым чувством поняла, что Самир хотел привести в пример не сестер, а своих жен. Да, во время спохватился. По выражению лица, и он понял, что Лиза догадалась, о ком идет речь.
Настроение женщины было испорчено. Она повернулась и ушла в свою комнату. Самир бросился за ней. Лиза лежала на кровати, отвернувшись к стене. Он присел рядом и не знал, что сказать.
— Выйди, — попросила она. — Мне надо побыть одной.
Она все слышала, но не выходила. Голоса любимых внуков, вернувшихся из садика. Восторженные восклицания Катерины, которая, видимо, примеряла наряды. Слова Самира, говорившего мальчикам, что бабушка спит. Подняться не было ни сил, ни желания.
"Куда ты лезешь? Куда собралась? — с отчаянием думала женщина. — Замуж за арабского шейха? Но его жены никуда не делись. Они у него в голове. Ты же никогда не сможешь с этим смириться. — Лиза опять впала в отчаяние. — Самир уедет, и ты будешь каждый день ломать голову, с которой из жен, он сегодня проводит ночь?"
Глава 16
Поглощенная печальными мыслями, Лиза незаметно задремала. Проснулась, от какого шороха. Осторожно выглянула из-под покрывала, которым укрылась с головой. Рядом с кроватью стояли внуки и шепотом спорили, спит бабушка или заболела?
— Я просто немного устала и заснула, — с улыбкой успокоила она мальчиков, отбрасывая покрывало.
— Бабуля, а ты кушать хочешь? А соку тебе принести? — наперебой спрашивали внучата.
— Ничего не надо, я уже встаю, — ответила она и села на кровати.
Увидела, что в дверях стоит Самир. Он подошел к ним.
— Ребятки, идите, там мама ужинать зовет, — погладил дед их по головкам и аккуратно выпроводил из комнаты.
Сам вернулся, присел рядом с Лизой и обнял женщину.
— Лизонька, зачем ты себя так изводишь? Для чего? — тяжело вздохнул он. — Я уже лишнее слово боюсь сказать. Кому это надо?
— Не знаю, Самир, — она прижалась к нему. — Вроде, забудусь, а потом внезапно опять твои жены перед глазами.
— Ну, так сложилась жизнь. Я ничего не могу изменить. Тысячи мусульманок благополучно живут второй, третьей и четвертой женой. И не чувствуют себя отверженными и униженными. Не мне менять устои шариата. Пойми это. Не мучай себя и меня, пожалуйста, — тихо попросил он, целуя ей руки. — Хорошо, давай отменим все. Регистрацию, пусть, скромную свадьбу. Как скажешь. Ты будешь счастлива без меня?
— Нет, — покачала Лиза головой. — Теперь уже нет. Зачем только я снова в Оман поехала, — женщина прижалась к его плечу и чуть слышно прошептала, — я, наверное, просто угасну и умру от тоски.
— И меня, думаю, ждет не лучшая участь без всех вас. — Самир повернул её лицом к себе и прижал голову к груди. — Успокойся и просто порадуйся нашему воссоединению. Мы уже не сможем жить друг без друга. Поверь.
Некоторое время они сидели, обнявшись, и молчали. Вдруг, Самир, слегка отодвинувшись от неё, с хитрым выражением глаз, строго произнес:
— Мадам, не заставляйте идти меня на преступление, — он пытался изобразить серьезное лицо. — Арабский шейх не может смириться с поражением. Если ты мне откажешь, я загружу вас всех в свой личный самолет и увезу в Дубай. Попросту, украду. Запру тебя в доме и сделаю своей наложницей, — Самир уже почти смеялся. — Катерине сам найду мужа араба. Заставлю подчиниться воле отца. Как тебе такая перспектива? — Мужчина явно пытался разрядить обстановку и ему это удалось.
— Размечтался, — хмыкнула Лиза и улыбнулась. — Вот, когда суть твоя проявляется. Ты, оказывается в душе злодей.
— Даже не сомневайся, так и сделаю, — глаза его светились лукавством. — Так что, отбрось все сомнения и соглашайся, пока я добрый.
— Ну, если так, — Елизавета с улыбкой развела руками, — придется согласиться. — Женщина поднялась и подошла к зеркалу, поправляя волосы. — Ладно, пойдем, я тебя хоть покормлю. Точно, что голодный мужчина опасен. Пугать меня начинаешь.
— О, мудрое решение. Я действительно проголодался. Идем, а после, я научу тебя разжигать кальян, — улыбнулся Самир. — Это входит в обязанности жены араба, — с хитрым прищуром добавил он.
Вскоре дети были уложены в постель, а Лиза, Катя и Самир ужинали на кухне. Пока женщины убирали со стола, гость принес и распаковал новый кальян.
— Так, милые дамы, — почти торжественно произнес он, — даю школу мастерства, как правильно заправлять и разжигать мужскую радость и усладу. То бишь, кальян. От этого во многом зависит настроение главы семейства, а значит, и благополучие жены.
— Бумагу, ручку взять? — язвительно поинтересовалась Катерина. — Для конспекта. Вдруг не запомним. Будем подглядывать.
— Запомните, — усмехнулся тот. — Куда вы денетесь? — Он быстро разобрал устройство, подал дочери и велел тщательно промыть все горячей водой с простым мылом.
— Ну, вот, — ворчала Катя, перемывая детали, — законным супругом не стал, а уже командует. Мам, у тебя ещё есть время передумать, — хитро улыбнулась она.
— Разговорчики в строю, — шутливо нахмурил брови Самир, вновь собирая вымытые детали кальяна, и продолжил:
— Вначале снимаем сверху чашечку для табака и разворачиваем сам табак. Это делается только перед самой заправкой. Иначе, он засохнет. Видите, — показал он, поднося ближе к ним, — хороший табак должен быть влажным и напоминать варенье.
Женщины с любопытством вытянули шеи. Катерина даже принюхалась.
— Наполняем чашку листьями табака, аккуратненько разворачивая их и разделяя, чтобы между ними оставалась воздушная прослойка, — наставительным тоном говорил Самир. — Далее, берем спицу, которая есть в комплекте, вставляем её в дырочку на дне чаши и начинаем тихонечко, со слабым наклоном вращать, чтобы табак лег в виде небольшой воронки.
— Ну-ка, дай, я попробую, — подошла к Самиру дочь и стала делать манипуляцию. — Правильно?
— Молодец, зачет, — одобрил отец. — Пищевая фольга есть? — обратился он к Лизе. — Давай сюда.
Елизавета подала ему рулончик с фольгой, и он оторвал два квадрата. Вначале смял, один из них, а затем, аккуратно расправил.
— Сминать надо, чтобы уголь лежал на шершавой поверхности, — пояснил Самир. — Складываем несмятую фольгу вдвое, блестящей стороной внутрь и плотно оборачиваем чашку. Теперь берем что-нибудь острое, — он покрутил головой, отыскивая подходящий предмет.