Вождь дотянулся рукой до тарелки с тонкими лепешками, отломал кусочек и макнул его в похлебку. Долго пережевывая и чавкая, старик все же отметил прекрасный вкус хлеба и потянулся уже за добавкой, как его скрутил приступ кашля.
- Папа! - вскочив, крикнули сыновья
- Отец! - неожиданно для себя крикнула Мотива, подбежав к скорченному Кыргену и положив ему руку на плечо.
- Что ты... хнэээ... сказала? - Кырген глубоко вздохнул и схватил тонкую ладонь. - Как тыыыы... меняяя... назвала? - Легкие вождя работали плохо и из-за этого слова вытягивались вздохами.
Братья стояли и переглядывались. Нельзя было так ему это рассказывать. Вообще он не должен был ничего знать. Но только одна женщина, не являющаяся дочерью, может назвать его отцом - невеста сына.
- Папа я... - начал Аламир.
-Зат... кнись! - даже больной и слабый Кырген сильнее взрослого мужчины, а тем более женщины-кухарки. Вождь потянул ее за руку и силой повалил ее лицом в стол так, что тарелка с похлебкой отлетела в сторону, испачкав ее волосы.
Взгляд Мотивы устремился на разозлённого завоевателя, и она моментально вспомнила кто он. Слишком много хорошего у нее было связанного с детьми этого человека. Так много, что она жалела чудовище. И хоть оно больно и старо, оно остаётся им. Пальцы огромной ладони на ее виске и носе стали подтягиваться и краснеть. Она это уже видела, когда Угбек пытался ее убить. Спайс гонимый по крови яростью восстанавливает тело и дает силу, перед тем как лишить рассудка.
- Отпусти её! - уже приказывал младший сын отцу. За ним это часто замечали, он всегда со всеми учтив и может долго доказывать сваю правоту, но когда он решает, что собеседник слишком туп чтобы его понять, Аламир не выдерживает и начинает приказывать.
- Брат... - с тоном «ну, зачем ты так?» отозвался Угбек, уж он-то хорошо знал этот тон.
- Ты этооо...фф.. мне? - надавливая ладонью на голову испуганной кухарки, остановился вождь. Его мышцы подтянулись и больше не свисали, а под глазами впервые за год исчезли мешки, но появились спайсовые багрянцы. Кырген смотрел на сына и поднял, держа за лицо, девушку над полом. - Твоя? - Старый дурак даже умирая жрал спайс, но красному песку не было выхода и сейчас весь спайс скопившийся в его теле за год в кровати вскипал в его крови. Вождь выпрямился и стал казаться моложе, вся мышечная масса возвращалась на свое место. От количества сгораемого в его теле красного песка из пор начал выделяться пар. - Повтори!
Угбек отрицательно качал головой, умоляя братика не делать этой ошибки. Но братик устал... Сколько можно терпеть тиранию родителя? Нет. Он бы выдержал. Сколько можно смотреть на тиранию родителя к окружающим? Вокруг них потрясающая пустыня с удивительными племенами, а в каждом племени есть люди, обладающие поразительными талантами и знаниями. Но чтобы общаться с ними ему приходиться доказывать, что он не такой как отец. Аламир любит пустыню и ее народ. Но еще больше он любит Мотиву. Поэтому братик устал...
- Отпусти её немедленно! - Аламир двинулся в сторону отца с заложницей, не спуская с него глаз, демонстрируя, что не боится его. Сын встал напротив вождя на расстояние руки и с угрозой смотрел на него. - Сейчас!
Мотива тихо плакала и переводила взгляд с убийцы на спасителя. «Нельзя орать, веди себя тихо» - повторяла она себе. Но не справилась и заверещала, когда вождь резким движением руки схватил сына за лицо, так же как ее и с криком «ТВАРИ!» бросил их обоих об стену обеденного зала. Молодожены вместе весили около ста тридцати килограмм и пролетели бы дальше, если бы не стена крепости. Кыргену вернулась вся его сила, а возможно и больше, так как его тело окружал явный красный пар.
- Не вмешивайся! - крикнул отец на Угбека, когда тот двинулся к упавшей паре. И старший замер. Кырген стал выше и краснее чем когда либо, а дьявольский пар создавал впечатление, будто это не отец. Даже не человек. Сам дух ярости и крови. - Теперь я вижу. Слуги не понимали в разуме я или нет. Они говорили о твоих «подвигах». Ты, Аламир, уничтожаешь мою империю и мой род. Я должен защитить все, чего я достиг, от тебя и передать понимание этого Угбеку.
- Дурак. - Аламир не мог встать и смотрел на надвигающегося завоевателя. - Я лишил твой извращенный мир наследника. - Младший притянул к себе любимую и обнял ее. - Не ты. Мы его семья.
И тут до Кыргена дошло. Это было так противоестественно для него, что он понял только сейчас. Аламиру не нужна империя, все это время он сражался за душу брата, чтобы не дать тому стать новым вождем-завоевателем. Они испортили его сына.
- Тварииии! - взревел он, почти теряя в голосе человеческие нотки. - Убьююю... всееееххх! - От силы, с которой Кырген кричал у него порвалась кожа на скулах, но он даже не заметил этого. Уже не только вся его кожа стала красной, но и глаза залились, не кровью - растворённым красным песком. Кырген подошел ближе к валявшимся соперникам и поднял ногу в желание раздавить их. И не смотря на то, что сейчас рост вождя почти достигал двух с половиной метров, опасным были не его размеры, а сила, растущая не равно с телом, на что указывали так стремительно увеличивающиеся мышцы, что они рвали на нем кожу. И если завоеватель на них наступит, он действительно может этим их убить.