И последующее изложение является как бы развернутой иллюстрацией к сказанному здесь. Рассказав историю гибели ал-Хусайна, автор в таких словах оценивает это событие: «Мы слишком много говорили о днях ал-Хусайна и его убийстве — хотя в сравнении с тем, что сообщают рассказчики, это немного, кратко, — потому что подобного этому событию не было при исламе до того, не будет и после. И мы полагаем, что ни подобного, ни даже близкого к этому не было при других религиях и до дней наших. И если уж они (Омейяды. — П. Г.) не были исповедниками веры Мухаммада, то хотя бы были [достойными] правителями ближнего [мира] и блюстителями доблестей его обитателей... Боже, [пошли] снова проклятие на них и на тех, кто скупится на проклятие им, и отмети за семью дома твоего пророка по милости твоей и твоему милосердию»[85]. Свой рассказ о личности халифа Йазида автор заключает фразой: «И был он любителем увеселений и пения; он обычно забавлялся с обезьянами и гепардами и имел сильное пристрастие к охоте»[86].
И, наконец, заключительное отступление: «Что касается того, как он держал себя, то он пьянствовал и занимался охотой; что же касается того, как он обходился с рабами Аллаха и его религией, то он убил ал-Хусайна и 4200 мусульман — жителей города Посланника — мир ему! — в течение одного утра, поставил метательные машины против священного Дома Аллаха и зажег его; а что касается того, как он распоряжался добычей Аллаха, которую Аллах доставил своим рабам, праведным, то он подарил Кайсу ибн ал-Хайсаму, наместнику Хорасана, 20 миллионов дирхамов, а его подарок 'Абд ар-Рахману ибн Умм Барбар [составил] 200 тысяч. Но при всем том нет ничего подобного убийству ал-Хусайна и тому, что он выбил его зубы жезлом. .. И с ним было истреблено семейство Пророка, так что из него остался лишь 'Али Младший Зайн ал-'Абидин. Нет сомнения, что из его ('Али) чресел Аллах всевышний сотворил, кого пожелал, и разместил их повсюду на востоке и западе, так что не осталось ни города, ни местности, где бы их не было, в то время, как ни от Йазида, ни от его потомства, ни от его ближних не осталось никого, кто бы раздул огонь [в очаге]!»[87]. Строя таким образом описания правлений, автор, не морализуя чрезмерно, умело вставляя в рассказы своих источников собственные характеристики и оценки, дает изложению отчетливо выраженное освещение. Задерживая внимание на примерах «нечестия» и «несправедливости» Омейядов, пренебрежения ими предписаниями Корана и священными традициями ислама, он постепенно подготовляет читателя к восприятию своей оценки аббасидского переворота как торжества благой воли Аллаха, торжества истины и справедливости.
3. Сведения о сочинении
Название и датировка
Название сочинения не сохранилось: начало и конец его отсутствуют, а в тексте название не приводится. Правда, на переднем форзацном листе имеется заглавие — *** («Свидетельства арабов»), но отсюда еще нельзя заключить, что это и есть название сочинения[88], так как при переплете рукопись уже не имела начала сочинения, где могло быть подлинное его название. Описательные названия, встречающиеся в тексте, как ***[89] или *** ... ***[90], также ничего не дают, так как относятся к отдельным частям, а не ко всему труду в целом[91].
Датировка написания сочинения была предложена В. И. Беляевым на основании данных рукописи[92]. Это, с одной стороны, ссылка на Абу-л-Хасана Мухаммеда ар-Ради ал-Мусави, умершего в 406/1016 г.[93]; с другой — указание самого автора, что он слышал рассказ об отречении ал-Хасана от аш-Шарифа Абу Йа'ла ибн ал-Аксаси в сафаре 408/июне 1017 г.[94], и, наконец, упоминание об Омейядах в Испании, как о правящей там династии[95]. Поскольку известно, что Омейяды правили в Испании до 422/1031 г., то сочинение, по-видимому, не могло быть написано после 1031 г. Опираясь на эти данные, В. И. Беляев установил, что «автор писал не раньше 408 г. (1017 г.) и не позже 422 г. (1031 г.) — возможность сочинения труда ограничена промежутком в 14 лет»[96]. Вместе с тем выражение *** 'недавно' (букв.: 'вчера'), употребленное в связи с именем Мухаммада ар-Ради ал-Мусави, умершего 6 мухаррама 406/26 июня 1016 г., заставляет нас поместить дату написания сочинения где-то между 406 — 410/1016 — 1019-20 гг., но не позднее, иначе это выражение утратило бы свое значение: «недавно».
88
В библиографических работах, как европейских, так и арабских, сочинения с таким заглавием не найдено.
94
Собственно в тексте (л. 53а, 13 — 14) стоит *** «в сафаре 480 года», однако В. И. Беляев, вслед за И. Ю. Крачковским, считает, что эта дата, при наличии других приведенных несомненных дат, является недоразумением, и полагает, что здесь описка *** вм. ***, что само по себе не исключено, так как подобные описки переписчика встречаются в нашем сочинении довольно часто.