Вообще в климатическом отношении (как и в отношении рельефа) побережья Аравии являются наиболее безотрадными и тяжелыми районами полуострова. Уже в восточной части Хиджаза, защищенной горной цепью от испарений, идущих с Красного моря, климат значительно суше. Правда, здесь большую часть года царит палящая жара, но нет в дополнение к ней гнетущей влажности.
Следует заметить, что температура Аравии подвержена очень резким колебаниям не столько в продолжение года, по сезонам, сколько в течение суток. Европейские путешественники по Аравии чаще жаловались на холод ночью, чем на жару днем. Так, Элдон Реттер без всякого удовольствия вспоминает о жестоком, пронизывающем холоде, который он ощущал в декабрьское утро, перед восходом солнца, в горах Сарата, недалеко от Таифа. Даже в апреле в районе Медины ночи бывают довольно прохладными. В знойной песчаной пустыне Руб ал-хали ночной холод (по крайней мере в декабре и январе) — обычное явление, и местные кочевники сильно страдают от него, когда нет под рукой топлива для костра. Здесь целую неделю может держаться по ночам довольно низкая температура (до +8 градусов).
В Северо-Западной Аравии (в частности, к юго-востоку и востоку от Мертвого моря) в декабре и январе ртуть термометра подолгу держится ниже нуля. Снег может выпадать (с некоторыми перерывами) в течение нескольких дней, чередуясь с холодным дождем. Грязь сильно затрудняет движение; ее верхний слой затвердевает от мороза. Иногда опускается густой туман; камни становятся как бы седыми от инея. Временами снег несколько часов покрывает землю и лежит на крышах домов, создавая впечатление зимнего пейзажа, характерного для более северных широт. Крайне неприятное ощущение, вызываемое такой погодой, становится особенно скверным, когда по голым равнинам дуют ветры с севера или востока. Такая зимняя погода обычно приводит арабов в состояние полной безнадежности; если у них нет возможности спастись под крышей или развести костер, они пытаются избавиться от мучительного ощущения холода, плотно прижимаясь к бокам своих верховых животных.
Вообще арабы (и особенно кочевники) очень чувствительны к холоду. Даже в теплые августовские вечера и ночи в Сирийской пустыне можно наблюдать, как местные кочевники тесным кольцом окружают ярко пылающий костер. Доисламская арабская поэзия сохранила образ витязя, который бросает свой лук и стрелы в костер, потухающий от недостатка топлива; он готов скорее остаться беззащитным, чем страдать от ночного холода. Только исключительно сильные телом и духом арабские витязи, такие как бесстрашный, неутомимый и неукротимый Шанфара, могли сказать о себе:
В наиболее суровые зимы снег на некоторое время покрывает тонким белым покровом районы харры, расположенные на высоте около 1000 метров. В горном районе, находящемся в двух днях пути на юго-восток от Маана, снег подолгу лежит почти каждую зиму. В Центральной Аравии снег — уже гораздо более редкое явление: по утверждению местных жителей, он выпадает здесь раз в сорок лет, но, выпав, может лежать в течение трех суток.
В остальной Аравии мороз и снег исключительно редки. Известны только две местности, где замерзает вода: эта гора близ Таифа и город Сана в Йемене. В Йемене же имеется гора, на которой снег выпадает почти каждую зиму. По непроверенным слухам, в весьма жарком Омане в одном месте, удаленном от моря, земля иногда покрывается тонким слоем снега.
Важными факторами, вызывающими изменение температуры, являются ветры, облачность и выпадение осадков.
Арабы называли ветры по странам света. Страшным и жестоким обитатели Сирийской пустыни и Хиджаза считали шималь — северный ветер. В Хиджазе он вытеснял приток теплого воздуха, поступающего из Эритреи и с Индийского океана. Арабская поэзия сохранила яркие картины бедствий, которым подвергались хиджазцы от ветра. Толпа детей и вдов осаждала палатку предводителя племени, прося помощи, дрожа от холода. Северный ветер (даже когда по окончании зимы он бывал теплым) считался у арабов вредным для здоровья людей и животных. Западный ветер, который чаще всего дул летом, не пользовался такой плохой репутацией. Южный ветер арабы и вовсе считали благотворным — он, по их мнению, способствовал росту трав. В то же время горячий восточный ветер самум высушивал бурдюки, вызывая почти моментальное испарение содержавшейся в них воды, и поэтому считался губительным. Люди, застигнутые им в пустыне, часто погибали от жажды.
Но в общем, за исключением самума, который нередко приносил гибель людям и животным, ветры в Аравии играли положительную роль, поскольку приносили дождевую влагу в страну, где (если не считать Йемена) не было ни постоянно текущих рек, ни пресноводных озер. Правда, осадки (дождь и роса) выпадали неравномерно. Пожалуй, только в нагорном Йемене регулярно шли дожди.
В Хиджазе дожди идут обычно зимой и в начале весны — неравномерно, через большие промежутки времени. Но бывали и такие годы, в которые не выпадало ни капли дождя, а иногда дождей не было три-четыре года подряд. Такие годы арабы называли «серыми», так как лишенные влаги пространства приобретали серый цвет.
В Неджде дожди выпадают летом и зимой — иногда это обильные ливни, сопровождаемые грозами. Они обладают исключительной разрушительной силой, порождая обильные многоводные стремительные потоки, способные смыть с лица земли и занести песком земледельческую культуру целых областей. Голые скалы с крутыми склонами, лишенными земли и растительности, не могут ни впитать, ни задержать массу воды, стремительно падающую с неба. С шумом и ревом вода устремляется в сухие вади, несется по долинам и ущельям, все захватывая и сокрушая на своем пути. При особенно сильном и продолжительном дожде широкие и глубокие вади ненадолго превращаются в реки, напоминающие Нил и Евфрат{33}.
Нередко неудержимый и всесокрушающий сель, катящий камни и куски лавы и несший стволы деревьев, сметал на своем пути целые становища кочевников, захватывая в свой бурный водоворот людей, животных и палатки. На расстоянии двух переходов к востоку от Медины в XI веке печальной известностью пользовалось место, о котором рассказывали, что «один год там собралось очень много паломников, внезапно хлынул горный поток, и все они погибли»{34}.
Дожди оказывали исключительно благотворное влияние на аравийскую флору. Степи к концу дождливого периода покрывались пестрым ковром трав и цветов; кустарники оживали, одевались листвой, пускали свежие побеги; дикорастущие деревья получали новый запас влаги; в траве появлялись в изобилии съедобные споровые растения.
Во впадинах почвы, куда стекала дождевая вода, образовывались временные пруды и озера. Наиболее значительные из таких естественных водоемов арабы называли гадирами. Известен гадир, длина которого доходила до 15 километров. Но сухость воздуха и действие солнечных лучей способствовали быстрому испарению воды, и уже через несколько недель все мелкие резервуары совершенно высыхали. Только наиболее крупные гадиры сохраняли постепенно убывавшую воду в течение трех месяцев после прекращения дождей.