Выбрать главу

После 53-дневного путешествия из Сайды в Ливорно Фахр ад-Дин ступил на тосканскую землю. Его пятилетнее изгнание представляло собой редкий случай, когда арабский и европейский правители встретились как друзья и могли изучить обычаи и нравы друг друга. Фахр ад-Дин и его свита с интересом наблюдали за жизнью двора Медичи, работой государственного аппарата, культурой эпохи Ренессанса и нравами итальянцев. Друзский эмир был очарован всем, что увидел, — от предметов домашнего обихода в обычной флорентийской семье до замечательной коллекции произведений искусства, собранной Медичи, где имелись даже портреты выдающихся османских деятелей. Он посетил красивейший кафедральный собор Санта-Мария-дель-Фьоре, поднялся на колокольню Джотто и полюбовался знаменитым куполом Брунеллески — одним из величайших архитектурных творений того времени{30}. Но при всем восхищении Флоренцией Фахр ад-Дин никогда не сомневался в превосходстве своей культуры и в том, что Османская империя была самым могущественным государством всех времен и народов.

В 1618 году Фахр ад-Дин вернулся на родину. Момент был выбран грамотно: османы вели войну с персами и не обратили внимания на его возвращение. За пять лет его отсутствия многое изменилось. Османские власти сократили владения его семьи до небольшой долины Шуф в южной части Горного Ливана, а друзская община распалась на соперничающие группировки, решительно настроенные не допустить превосходства одного семейного клана над другими.

Однако Фахр ад-Дин в одночасье разрушил порядок, установленный Портой и местной соперничающей знатью. Сразу по возвращении он взялся за восстановление своей империи, которая уже вскоре простерлась от порта Латакия на севере через весь Горный Ливан до Палестины и реки Иордан на юге. Если прежде Фахр ад-Дин расширял империю с согласия османских властей, то теперь его действия бросали прямой вызов Порте. Однако эмир был уверен, что его воины победят любую армию, выдвинутую против него османами, и в течение следующих пяти лет становился все более дерзким в противостоянии властям.

В ноябре 1623 года Фахр ад-Дин достиг пика своего могущества, когда в сражении под Анджаром его армия разбила османские войска, направленные против него из Дамаска, и взяла в плен губернатора Мустафа-пашу{31}. Друзы преследовали османов до города Баальбек в долине Бекаа, и весь этот путь вели высокопоставленного пленника на веревке. Когда друзская армия осадила Баальбек, Фахр ад-Дин принял делегацию из Дамаска, прибывшую договориться об освобождении паши. Он затянул переговоры на 12 дней и, прежде чем согласился освободить пленного, добился удовлетворения всех своих территориальных притязаний.

Но в 1629 году Стамбул завершил войну в Персии и наконец-то обратил свой взор на зарвавшегося друзского эмира, который к тому времени расширил границы своих владений до Сирийской пустыни на востоке и до самой Анатолии на севере. К 1631 году Фахр ад-Дин настолько уверился в своем могуществе, что не позволил османской армии перезимовать на «его» землях. Это переполнило чашу терпения турок, и они твердо решили избавиться от непокорного вассала.

У стареющего Фахр ад-Дина были и другие серьезные враги среди бедуинских племен, соперничающих друзских кланов, а также в лице клана Сайфа из Триполи. В 1633 году османский султан Мурад IV воспользовался усиливающейся изоляцией Фахр ад-Дина и отправил против него армию из Дамаска. Возможно, сторонники друзского эмира устали от многолетних военных действий или же разуверились в здравомыслии Фахр ад-Дина, который все более безрассудно бравировал перед Стамбулом своим могуществом. Как бы то ни было, когда османская армия подошла к границам «империи» Фахр ад-Дина, они отказались сражаться и оставили своего правителя и его сыновей противостоять османам без поддержки.