Сардар оставался в своем стане, но был он в глубокой печали и, подобно роженице, измученной родовыми схватками, не находил нигде ни отдыха, ни покоя. В сердечном смятении смотрел и наблюдал он за дорогой военной, [ожидая], не появится ли кто и не принесет ли ему доброй вести. Но не было никого.
При Сардаре находился великий парон, курд Миршараф, которого мы упомянули ранее. Он почуял в душе, что сторона Сардара побеждена, потому и не было вестей. Он старался найти предлог, чтобы уйти от Сардара и убежать. И вот он молвил Сардару притворные слова соболезнования: «Прошу твое величество приказать и мне вступить в бой, авось встречусь там в бою с шахом». [В ответ] на многократные просьбы его [Сардар] приказал ему вступить [в бой]. А Миршараф, отойдя от стана, повернул прямо к своей стране, куда и ушел безвозвратно.
Войска персидские одержали победу над османскими войсками, и обратили их в бегство к стану османскому, и сами [шли] по пятам, преследуя и убивая, и довели их до самого стана. Персы вступили и в их стан и [там] тоже убивали османов. Карчиха-хан, подойдя близко к шатру Сардара, /77/ ударил по нему мечом, рассек [его] и прошел через него, но никто не осмеливался выйти против него. До вечера не прекращалось кровопролитие: кого зарубили, кого обратили в бегство, кого схватили и бросили к стопам шаха. Говорили, якобы было захвачено тридцать четыре известных вельможи: паши, кехиа, гуллар-агаси, санджак-беки и многие другие.
Итак, кончилась битва, и Джгал-оглы, увидев, что войска его потерпели поражение и он не сможет уже собрать воинов и сражаться, а также, что оставшееся войско его потихоньку разбегается, подумав, как бы не попасть в руки персов, решил немедленно вернуться в город Ван. В ту же ночь Сардар и все войска его стали поворачивать обратно, и тогда каждый стал заботиться лишь о своей собственной жизни и старался в безумной спешке убежать раньше товарищей, дабы персы неожиданно не догнали и не прикончили их. И в спешке бегства они оставили все свое добро: утварь и скарб, верблюдов и скот, съестные припасы, сокровища в сундуках и ящиках, оставили светильники зажженными, шатры как были воздвигнутыми — оставили, бросили все, что было у них, и, круто повернув, поспешно убежали. И до утренней зари не осталось никого [в стане]. А утром на рассвете персидские войска узнали о побеге османов. Когда /78/ доложили об этом шаху Аббасу, он приказал войскам персидским войти в стан османов и учинить разгром; и те тотчас же разграбили и расхитили [все] и радостные, с большой добычей вернулись в Тавриз и разместились там — шах и войска его. А Сардар, покинув Софиан, бежал, пока не достиг города Вана, и там, сев на судно, переплыл море и направился в Амид, где и умер. Сражение состоялось 25 октября, сам он поехал в Амид и умер 6 февраля. Кто-то говорил, что он отравился от стыда за поражение.
Итак, было два нашествия Сардара Джгал-оглы: в первый раз пришел он в начале 1054 (1605) года; только начался месяц навасард, пришел он в Нахичеван и оттуда ушел в город Ван. Второй его поход — это тот, когда пришел он в Софиан, потерпел поражение и ушел; и было это в 1055 (1606) году, в начале нового года, в пору ранней осени[93].
И как только ни разорялась и ни разрушалась страна наша во время передвижения этих двух завоевателей мира, поднявшихся на войну: Сардара, пришедшего с запада, и шаха, [пришедшего] с востока, и при наступлении их и при отступлении; каким тяжким поборам подвергали народ и как жестоко с них взыскивали; а также сурусат[94], который они заставляли возить вслед за войском, и еще заставляли зимой выводить коней на кишлаки, или же разрушение домов и садов и потрава полей, расхищение из амбаров пшеницы и иных семян, разорение /79/ и грабеж скарба и имущества, [угон] сыновей и дочерей, явное и тайное убийство невинных людей и все иные беды, выпавшие на долю страны [нашей], перечислить нам не под силу. [Это может лишь] тот, кто исчисляет множество звезд и [кто] создал людей, ставших [жертвой] тех безжалостных и бесчеловечных зверей.
ГЛАВА 7
О появлении джалалиев и жестоком голоде, о волках-людоедах, а также иных опустошениях, постигших страну
Земля араратская с отдельными ее гаварами лежала опустошенная между двумя завоевателями, то есть шахом и Джгал-оглы; шах отправился в Тавриз и был вне пределов досягаемости, а Сардар османский умер; сами же [османы] меж собой враждовали и не были единодушны. Потому и некоторые пароны, ободренные, понадеялись на свою силу, пришли и завладели областью Араратской, то есть Ереваном. Так, пришел и завладел страной парон по имени Канакрлу Махмат.
93
Речь идет о новом годе по древнеармянскому календарю, по которому первым месяцем считался навасард, соответствующий августу юлианского календаря.
94