А воины, получив от царя такой приказ, стали очень строго требовать с христиан долг: вешали, избивали их, брали под стражу и разными способами притесняли, надеясь, что от страха перед насилием они отрекутся от своей веры. Но /154/ народ терпел, сносил все беды и не отрекался от своей веры. Позже бедные армяне вместе с сыновьями и семействами обошли улицы и площади города, плача и рыдая перед каждым, [надеясь], что авось появится откуда-либо помощь — [кто-нибудь даст] им в долг или в виде милостыни.
И так, обходя [город], дошли они до франкских монастырей[136], расположенных в городе Исфахане. Какой-то епископ из франков, приехав в Исфахан, жил во франкском монастыре, называемом Иусиния. И был епископ этот муж известный и богатый, которого много раз приглашал к себе шах, беседовал с ним и благоволил к нему. И епископ этот, когда увидел слезы армян и, расспросив, узнал обо всем, заговорил с ними, обнадежил их и сказал: «Не бойтесь и будьте тверды в своей христианской вере, а я отдам вам все, что есть у меня, и не в долг, а из любви к Христу и вере его; вы верните шаху, выплатите долг свой и не отрекайтесь от веры своей». Армяне со слезами благословляли бога и епископа и с признательностью благодарили его, ибо в их безысходном горе помощь пришла к ним. И епископ, как обещал, дал деньги людям двух обществ. Через мелика Карабаша дал его обществу двести туманов чистого серебра. Другому обществу, главой которого были мелик Кырхеалан и еще священник по имени Багдасар — муж дальновидный, мудрый и непоколебимый в правде и вере Христовой, — через них [епископ] дал их обществу пятьдесят туманов чистого /155/ серебра. И люди обоих обществ, взяв [эти деньги], отдали их князю-попечителю в уплату своего долга, а относительно оставшегося долга попросили потерпеть несколько дней, чтобы и его тоже, достав откуда-нибудь, уплатить.
И подобно предателю Христа Иуде, отколовшемуся и отделившемуся от собрания двунадесяти[137], двое мужчин из армян, из людей общества мелика Карабаша (одного звали Багдасар, другого — Ахиджан), превратились в служителей сатаны и в сосуд зла, стали противниками христиан и сказали: «Если дадите каждому из нас по десять туманов из денег, полученных от франкского епископа, тогда ничего не скажем, а если не дадите — явимся к князю и даже к самому царю и скажем: «Они пошли и стали франками, поэтому епископ дал им деньги, которые они принесли и отдают вам»». Остальные умоляли их и говорили: «Смилуйтесь над нами — ведь деньги эти мы даем в [уплату] долга царю, вы же своими глазами видите, что сейчас со всей строгостью требуют [долг]. Позже мы со всего населения соберем [деньги] и отдадим вам, если так вам угодно». Но те не хотели терпеть, словам и мольбе их внимать не стали, а, собравшись, пошли к магометанским вельможам, оболгали армян и сказали, что армяне-де пошли к франкам, обратились в веру их, взяли эти деньги и принесли, [чтобы] заплатить вам. Более того, оба предателя сами с семьями своими обратились в веру Магомета и твердо придерживались этой веры и всей семьей стали обрезанными.
/156/ Слова их сильно разгневали магометанских вельмож. Они передавали их друг другу, пока не довели до ушей царя, которому они показались очень неприятными и горькими. И он приказал привести к себе меликов. В тот день, разыскав, первым отвели [к шаху] мелика Карабаша, с которым царь заговорил и сказал, обвиняя и угрожая: «О неблагодарное и злое племя, достойное полного истребления! Жалея вас, я дал столько денег и прибыль стольких лет тоже даровал вам и обещал подарить еще больше, если обратитесь в нашу веру, а вы сказали, что ради денег не отступитесь от веры своей. Почему же вы сейчас обратились в веру франков и взяли у них деньги? Так если вы ради денег обращаетесь из одной веры в другую, в чем же недостаток и порок нашей веры, что вы не обратились в нее?» Мелик с товарищами отвечал: «О дивный, миродержавный государь, не приведи господь нам отречься от своей веры; не отреклись мы, а пребываем, как и раньше, в своей вере, а кто сказал пред твоим величеством такие слова о нас — тот солгал. Деньги же, что мы взяли у франков, взяли заимообразно, дабы принести и дать тебе в счет долга». Отвечая, государь сказал: «Неверны слова ваши, потому что заем этот — лишь предлог, ибо если это действительно был заем, почему же не берете вы у другого народа, а только лишь у франков?»
И хотя [армяне] убеждали его много дней на разные лады, все же государь не придал никакого значения словам их. А как раньше говорил, так и сейчас сказал: «Если обратитесь в веру нашу — очень хорошо, ибо все, что вы должны [мне], я подарю вам и, сверх того, еще много иных /157/ даров и пожалований выделю вам. А если не обратитесь — предам вас невыносимым мукам, чтобы, изнурившись в муках, души ваши вышли вон и вы в тот же миг околели бы». И тут же отдал их в руки палачей, чтобы те их непрерывно, беспощадно пытали, пока либо обратятся [в магометанство], либо умрут.
136
Франкские монастыри — католические монастыри. Тэр-Ованян в своей «Истории Новой Джуги, что в Исфахане» говорит о двух католических монастырях, находившихся на территории Новой Джуги: один принадлежал доминиканцам и был расположен в квартале Кочер, другой принадлежал иезуитам и находился в квартале Большой Карагел (см. т. II, стр. 280 и 282).