Девушки от этих уроков были в восторге, а мне они не доставляли особого удовольствия. Я просто не видела в них смысла. Зачем служанке двигаться словно грациозная лань или раненная голубка? Но тут есть свои правила и мы обязаны их соблюдать. Поэтому я жестикулировала наравне со всеми и томно улыбалась представителю дивного народа.
Помню, первое время месье Дюсон так кривился от наших жестов и взглядов, словно съел что-то кислое. Ему вечно приходилось поправлять тот или иной жест, при этом прикасаясь к каждой из нас. И девушки специально старались сделать все неправильно, лишь бы добиться одного прикосновения. Но уже через пару занятий месье Дюсон раскусил их замысел, и теперь за каждый неправильный жест можно было получить розгой. Это возымело эффект, все стали стараться сделать все четко с первого раза.
Примерно после полуторамесячного пребывания в замке я чуть не попала в карцер. Причем виновата была не я. Марфа с Альвией весьма злились, что у меня хорошие оценки и учителя меня хвалят и решили отомстить. Марфа заявила, что я украла у нее весьма дорогой кулон, а Альвия подтвердила факт кражи. Для меня это было шоком. Я не могла поверить, что они так поступают. Но на мою радость, вампиры и эльфы весьма хорошо чувствуют ложь. И вместо меня в карцер отправились они. После двух дней проведенных там, они пришли весьма бледными и испуганными. По их сбивчивым рассказам выяснилось, что карцер — это помещение общей площадью два квадратных метра с небольшим светящимся шаром под потолком и ведром для нужд. В этом помещении ты сидишь почти в абсолютной темноте без еды и воды. Весьма страшно хочу вам сказать. После этого они перестали ко мне цепляться, но сомневаюсь, что насовсем. Скорее всего они просто пытаются прийти в себя, а затем продолжат. На самом деле я не понимаю, почему они так ко мне относятся. Я ведь им ничего плохого не делала и не сказала, но они упорно сверлят меня ненавистными взглядами.
За эти три месяца моя жизнь полностью переменилась. Я узнала много нового и весьма интересного. Познакомилась с новыми людьми. Но глубоко в душе у меня рос тугой комок страха. Уж слишком все было гладко и хорошо. В последнее время мне стало казаться, что вот-вот наступит что-то плохое. Я всячески пыталась избежать этих мыслей, но они упорно преследовали меня и не давали покоя. Организм уже привык к дневному распорядку. Подъем, завтрак, уроки, обед, уроки, ужин и отбой. Порой уроки заменялись прогулкой, но это было редкостью. Вот и сейчас мы сидели в учебном классе и слушали лекцию о том, как надо кроить корсет.
— Девушки, запомните, что чем жестче будет основание, тем выгоднее будет выглядеть фигура, — вещала мадам Хьюса. — Корсет должен подчеркивать формы, а не уродовать их. Из материалов лучше выбирать шелк, он выгодно блестит и легко ложиться на основание. И выбросите из головы мысли об украшении корсета перьями и ….
Её рассказ был прерван внезапным появлением мадам Вергинии. Мы дружно повскакивали с мест и склонили головы.
— Мадам Хьюса, я прощу прощения, но вынуждена забрать у вас одну из учениц.
Мы замерли испуганными птицами. Такого раньше не было. Зачем ей это?
— Конечно, мадам Вергиния.
— Сира, ты идешь со мной.
Сира резко побледнела и в её глазах зажегся огонек страха. Но она отложила все принадлежности для штопки и вышла вслед за мадам Вергинией. Мы недоуменно переглянулись.
Для чего ей она? Что случилось?
— Девочки, садитесь и продолжим, — приказала мадам Хьюса.
Мы уселись на свои места и продолжили занятия. Но на душе скребли кошки. Мы не могли найти покоя. Раньше ничего подобного не случалось и мы не знали как реагировать.
В последнее время, я стала замечать, что Сира постоянно ходила веселой и воодушевленной. На прогулках она часто бегала к забору, но при этом вела себя весьма скромно. На мой взгляд, она не сделала ничего предосудительного. Возможно, её просто вызвали для какого-то дела. И нам оставалось только дождаться её возвращения. Наступил вечер, но её все не было. Кира не находила места и металась по комнате. Она все твердила, что сестра в опасности. Что все плохо. Но мы не могли ничего поделать. На наши вопросы никто не отвечал, и мы не знали что делать. Почти всю ночь мы не смыкали глаз, стараясь дождаться момента прихода Сиры, но её таки не было. А на утро пришла мадам Найтес и принесла нам завтрак в комнату сказав, что сегодня занятий не будет и что после обеда нас ждет прогулка. На вопрос по поводу Сиры она ничего не сказала. Потянулись часы ожидания. Еда совершенно не лезла, нас мучила тревога. Обстановка была просто угнетающей.