Закончил свои дни в сырой полуподвальной мастерской во 2-м Колобовском переулке города Москвы, в самом центре, где теперь живут одни богатеи. Федот Федотович был влюблен всегда, и чем старше он становился, тем больше был влюблен.
У Гдова есть писательский кабинет. В окошко писательского кабинета писателя тыкается ветка городской липы. Главный редактор одного из модных литературных изданий однажды пожаловался Гдову, сверстнику, что живет в переделкинской даче на втором этаже, дышит здоровым воздухом, но вот проблема: когда ему ночью требуется по нужде, что вполне естественно в нашем возрасте, то ему приходится, спотыкаясь в темноте, спускаться по крутой деревянной лестнице в ватерклозет, который расположен на первом этаже.
Гдов на правах давнего приятеля ёрнически спросил тогда редактора, что, на его взгляд, лучше: переделкинская дача с простатитом или юность без дачи и каких-либо дальнейших перспектив?
Редактор засмеялся и сказал, испытующе глядя на Гдова: «Ну, ты даешь!»
Редактор смеялся, испытующе глядя на Гдова. Да, смеялся.
А вдруг он всё же обиделся? Вдруг сказанное Гдовым было сугубой бестактностью, которая при всей вольности современного мироощущения и отсутствии табуированных тем всё же может глубоко ранить душу человеческую?
Гдов так разволновался, что больше работать не мог и в этот день уже.
1. Д.А.Пригов действительно работал слесарем? Или это все-таки миф?
2. Советское кино было, в общем-то, неплохое. Или оно все-таки было плохое, еще хуже, чем нынешнее?
3. Ф.Ф.Сучков был земляком автора этого текста? Или он все же не родился, как автор этого текста, в городе К., стоящем на великой сибирской реке Е., впадающей в Ледовитый океан? Кто еще из советских писателей подписал письмо «за Чехословакию» в 1968-м?
4. И все-таки, если серьезно, что все же лучше: богатая дача с простатитом и гипертонией или юность без дачи и каких-либо дальнейших перспектив? Как правильнее, благозвучнее: «тыкается» или «тычется» ветка городской липы? Справедливо ли названа «сукой мещанской» девушка, бросившая композитора Рощина-Фрейндлиха?
5. Ранить душу человеческую проще простого. А вот по-настоящему обрадовать человека очень трудно или не очень? Как, чем его можно обрадовать, когда мир кругом постепенно погружается в мерцающее уныние?
Глава XVIII
ВОЗРАСТ ЛЮБВИ
Писатель Гдов сидел за письменным столом и пытался работать. Он хотел создать широкое полотно из жизни любви во всех смыслах этого слова. Любви с большой буквы. К отеческому дому, гробам, родине, государству, спиртным и безалкогольным напиткам, животным, детям, цветам, растениям, минералам, земле, космосу, солнцу, небу, женщине. Да, Женщине. В первую очередь. Ведь любовь к Женщине — это основа всех других вариантов любви, правда, товарищи?
И, конечно же, очень поздно, печально поздно, но в свои «многия лета» он наконец-то понял, что среди граждан мужского пола имеется совершенно определенная категория выдающихся особей. Такие-сякие-эдакие самцы-производители веселые, которых женщины, как мухи, чувствуют буквально за версту, если не больше. Бабы их не то чтобы любят, они их, может быть, даже и презирают, о чем иногда распространяются, когда приходит очередной этих баб урочный печальный час. Но такие мужики их явно гипнотизируют, неизвестно как и чем, вряд ли даже, вопреки расхожей молве, размерами своих гениталий или особыми сексуальными умениями. Скорей всего следует допустить нечто зоологическое, что эти ходоки — с бабами как бы одной породы, одного вида двуногих животных. Или особи разных подвидов одного вида, если серьезнее углубиться в науку непревзойденного Карла Линнея. Известно ведь всем, что в природе организмы, относящиеся к разным подвидам одного вида, могут свободно скрещиваться и даже давать плодовитое потомство. Вот бабы им и дают без раздумий, только похохатывают нервно (потом, после). Да ведь и все протяжные лирические песни мировой культуры повествуют исключительно о неразделенной любви честных якобы женщин к разномастным подлецам. «Зачем тебя я, милый мой, узнала?» — поют эти женщины потом, после.