Валленштейн является к императору и заявляет, что может широким жестом достать ему из штанов пятьдесят тысяч наемников. На тот момент 20—25 тысяч — это уже была полноценная армия для решительных операций. Офигевший император интересуется, а чего Валленштейн за это попросит. Не беспокойтесь, ваше величество, армия вам выйдет со скидкой. Постой и пропитание мы обеспечим сами себе. Экипировку, ну, по крайней мере, часть, возьмем с собственных мануфактур. Валленштейн не сказал, но это было понятно, что и прибыль самому Валленштейну будет обеспечиваться силами Валленштейна же.
С точки зрения императора это была блестящая идея: денег тратить надо не так много, а армия возникает буквально из ничего. Единственное, он все-таки уменьшил масштаб, для начала Валленштейн сформировал 25-тысячную армию.
Валленштейн постепенно нарастил свою армию до 140 тысяч человек. Чтобы понимать масштаб явления. По тем временам 12—15 тысяч человек — уже полноценный самостоятельный корпус. 20—25 — эти ребята собираются на генеральное сражение. 30+ — это вставай, страна огромная, такая толпа собиралась за всю эту войну пару раз всего. То есть, Валленштейн мог вести, грубо говоря, четыре войны разом и еще иметь резерв. Где, спрашивается, он брал деньги? Император, конечно, давал субсидии, но не на 140 же тысяч. А все просто, он расквартировывал армии на тех землях, по которым шел. И обдирал их как липки. Вообще, он старался не то, чтобы не беспредельничать, но вносить в беспредел какую-то организацию и начала порядка. Солдатам платили жалование более-менее исправно, да и чего не платить, когда денег реально много. На города накладывались контрибуции, грабеж шел организованно. Другое дело, что когда у меня есть мушкет, а у тебя нет, то тут обстановка сама располагает к веселью. Вот как раз в это время война окончательно приняла чудный вид, который стал ее визитной карточкой. В одном городке бойцы перепились в подвальчике и начали палить из окошка по ногам прохожих. В какой-то деревне ландскнехты проводили натурные испытания мушкетов на хорошо зафиксированных крестьянах. Бюргеров ради смеха привязывали к лошадиным хвостам и пускались рысью. Сексуальное насилие стало частью повседневной жизни и сопровождалось адскими развлечениями, типа запихивания пороховых зарядов в интимные отверстия и поджигания задниц в буквальном смысле. Крестьяне ненавидели солдат, и, если те попадались малой группой или в одиночку, их жизнь становилась подобна детской рубашке — коротка и изгажена. На этом фоне во многих деревнях старались обзавестись оружием, поэтому рейды за провиантом напоминали небольшие военные операции: в деревеньке можно было наткнуться на что угодно, включая фальконет, спрятанный в амбаре. Понятно, что от организованной роты крестьяне не смогли бы отбиться, но вот маленький отряд мародеров рисковал тем, что порох в задницы запихнут уже им.
Глава 11
Переход под знамена Валленштейна был вынужденный, но давал и легализацию моего будущего полка и пока на тренировочных полигонах в моем имении / да пришлось прикупить имение, иначе не разместить солдатский лагерь/ гоняют новобранцев я с тремя ротами марширую приводить во владение Валленштейна одно из имений выкупленных из состава владений сожженных еретиков. Владельца поместья и земель сожгли как еретика и имущество конфисковали и затем владение было выкуплено Валленштейном, но пара ушлых соседей силой захватили поместье и замок и теперь не допускают управляющего к исполнению обязанностей. захватчики уповают на имперский суд и адвокатов. Они не поняли с кем связались этот хищник судиться не будет и вот мы и маршируем наводить конституционный порядок в отдельно взятом владении. С нами в колонне повозки святой инквизиции — чуют черные поживу и тот самый управляющий, прогнанный из замка.
Три роты — это почти шестьсот человек и по количеству солдат наш отряд больше, чем силы местных фрайхеров позарившихся на землю Альберта. Другое дело, что они могут укрыться в замке и придётся выковыривать этих героев из — за стен замка. Это всегда требует больших жертв и потому осада не самое любимое занятие наемников. Кроме этого, неприятного обстоятельства есть и другие — нельзя грабить крестьян и вообще надо вести себя прилично, мы не на чужой территории.
Роты маршируют за нами тянутся повозки с хлебом, кормами для лошадей и запасы для ведения боевых действий. Надо сделать всё очень быстро и без особых потерь это мое первое крупное сражение в качестве командира большого отряда. До этого все стычки и столкновения не выходили за рамки небольших тактических боев.