— А мы им об этом ничего не скажем, хи-хи!
— В опасную интригу ты хочешь втравить меня, досточтимая. Зачем это мне?
— Разве высокая честь оказаться НАСТОЯЩИМ отцом очередного наследника Тарквиниев тебя не прельщает? Тогда как насчёт другой награды?
— И какой же именно?
— Ну, я ведь тоже одинокая женщина! Если ночи с тобой понравятся Ларит, то я думаю, что они так же понравятся потом и мне самой. А я ведь вдова, Максим, мне можно то, чего нельзя замужним женщинам, и со мной это не опасно, хи-хи! Но эту награду тебе придётся заслужить, проявив мужество и отвагу. Подумай над этим, аркобаллистарий…
В общем, получалось, что любящая сестрица всерьёз задалась целью заделать незаконного ребёнка жене собственного брата. Ну и на хрена, спрашивается? Высушив над этим вопросом мозги и ни до чего внятного не додумавшись, я подключил к этой загадке нашего испанского мента. Но и Васкес, при всей своей ментовской паранойе, перебрав целую кучу всевозможных криминальных версий этой интриги, ничего правдоподобного не вычислил. Топить меня этой стерве явно не за что да и незачем, для шантажа с целью манипуляции слишком круто, хватило бы и просто любовной интрижки с кем-нибудь — о том, что Велия в курсе, она не знает, а сообразить едва ли в состоянии — обычно мужики в таких случаях боятся от своих благоверных вспышки обезьяньей ревности и помалкивают. От разваливания брака Фабриция ей тоже вроде особых выгод не светит. Но и для самого обыкновенного обезьяньего озорства это тоже явно чересчур, не делаются такие вещи без веской причины. Чего-то в этом заковыристом деле мы однозначно недопонимаем. Всё же хреново не знать расклада!
Выслушав меня, офонарели и мать, и дочь.
— Расстраивать наш брак ей никакого смысла нет, — решила Велия, поразмышляв несколько минут. — Хоть и недолюбливает она меня, но не настолько же…
— Да плевать ей и на тебя, и на Максима! — махнула рукой Криула. — Тут что-то гораздо важнее для неё должно получиться! И для этого чего-то ей нужно, чтобы Ларит забеременела не от Фабриция. Так, так…
— А при чём тут Максим?
— Да кто угодно, думаю, Мириам плевать. Просто Максим показался ей самым подходящим для совращения Ларит…
— Но зачем?
— Так, кажется… гм… Ну стерва! Ну змея!
— Это я уже и сам понял, — сообщил я будущей тёще. — Но чего она добивается?
— Расчищает дорогу собственному ребёнку. Её сын не Тарквиний по отцу, но от этого он не перестаёт быть внуком Арунтия. И если брак Фабриция окажется бездетным, Арунтий может приказать ему усыновить ребёнка Мириам, и тогда он станет очередным наследником. Её хлопоты за него будут выглядеть естественными и никаких подозрений не вызовут — какая же мать не похлопочет при случае за своего ребёнка?
— Странно, — усомнился я. — Зачем Фабрицию усыновлять чужого ребёнка, когда можно развестись с бесплодной женой, жениться вновь и завести наконец своего?
— Связи с родственниками Ларит очень важны для Тарквиниев. Это знатный и влиятельный род, и союзом с ним Арунтий не поступится — тут Мириам рассчитала точно.
— И чем ей поможет внебрачная беременность Ларит?
— При долгом отсутствии мужа ему эту беременность не припишешь — она будет вынуждена избавиться от плода. А опыта такого у неё самой нет, и кроме той же Мириам, в таких переделках уже бывавшей, ей обратиться за помощью будет и не к кому. А уж эта стерва поможет так, как нужно ей. Она ведь уже не первый раз пытается сосватать Ларит любовника, и каждый раз делает это тогда, когда предстоит отъезд Фабриция не на один и не на несколько дней, а не меньше чем на пару-тройку месяцев… Проклятие! И как я не поняла этого сразу? Ну змея!
— И что делать? — озадаченно спросила Велия. — Предупредить Фабриция?
— Нет, нельзя — слишком уж он горяч, — задумчиво проговорила её мать. — Если поверит, то может наделать сгоряча глупостей. А если нет — тем более. Тут умнее надо…
— А Фабриций собрался ведь в Испанию? — поинтересовался я. — Может, тогда есть смысл как-нибудь предотвратить его отъезд?
— Нет, Арунтий посылает его вникать там во все дела клана и своего решения не отменит. Волний уж очень стар, и хотя он вполне здоров, всякое может произойти. Кто-то должен быть готов сменить его в Испании, если случится плохое.
— Если я ускорю овладение греческим, досточтимый наверняка пошлёт меня на Кипр, — задумчиво проговорил я. — Есть у него там довольно-таки важные дела, которыми он хочет поручить заняться мне. Вот только…
— Ускоряй и поезжай! — попросила Велия. — Надо, чтобы ты остался в стороне от этой интриги!