Они оба повторяли текст воображаемого радиодонесения именно в таком виде, словно ни одно слово в нем не могло быть иным. Все другое означало бы катастрофу: Кирилл не мог прийти без разведчиц. И они — без него. И все вместе они не могли не прийти в Скворцы, а Валя и Иван не могли двинуться с места, пока не явится группа Сокола, выполнившая задание.
И то, что все будет хорошо, как бы само собой разумелось. В тех смертельных переделках, в которые они уже попадали, все кончалось хорошо.
Почему-то одичавшие коты разбежались, когда группа ушла. Остался только черно-белый кот, немного странный, потому что по белой морде у него шла черная поперечная полоска, похожая на усы с бакенбардами, туловище было черным, передние лапы — тоже, а задние — белые сплошь. Хвост ему где-то отрубили, а может, откусили в драке, и он стал куцым, словно фокстерьер. Кот был капризен сверх меры. Наевшись, просился на улицу. Но тотчас подымал такой тарарам, словно замерзал начисто. Только его впускали — все начиналось сначала. Они пробовали не пускать его в избу, но он странным образом возникал в ней опять. Как они ни искали его лаз, ничего найти не могли. Не имелось ни малейшей щели, а кот был тут как тут.
И Валя сказала: «Он — обыкновенный оборотень». И правда было на это похоже. Вот тогда и произошла эта смешная история с загадочным капитаном.
В сумерки одинокий всадник спешился у избы. Они увидели его в окно, когда он уже стучался в дверь. Это было удивительно: незнакомец в черном полушубке, в шапке-ушанке. Знаков различия не было видно, но обмундирование офицерское. И конь — под седлом армейского образца. Автомат висел на груди офицера, а не за плечами… И они, не сговариваясь, потянулись за пистолетами. Незнакомец вошел в первую горницу, где они его и встретили, не скрывая своей настороженности. Он оказался молодым человеком с черными усиками и маленькими баками. Сначала он посмотрел недоверчиво, по быстро сориентировался, положил на лавку автомат, не дожидаясь, пока ему предложат это сделать.
— Сейчас… документ! — он расстегнул полушубок и достал удостоверение. Все было правильно: из разведотдела армии…
— Товарищ капитан, как же вы один, без ординарца даже? Не положено. Здесь же зафронт все-таки. Ничейная земля, — сказал Иван назидательно.
Капитан хитровато, по-мальчишески, усмехнулся:
— Так я же не спросясь… Вы же недавно из тыла. Мне необходимо установить, что мы перед собой имеем. Что там у немцев… — Он вдруг спохватился: — Я ведь не знаю: вы — те, о которых мне говорили?
— Те самые, — сказал Иван.
Они, конечно, не собирались распарывать подкладку телогреек, в которых были зашиты лоскутки шелка с их удостоверениями — на самый крайний случай. Но на власовцев они не походили, и капитана успокоила, видимо, интонация Ивана. Он внимательно слушал, что ему объясняли, показывая по карте: где у немцев нарыты дзоты, где пулеметы стоят, где боевое охранение…
— Может быть, сейчас уже все изменилось — надо на это поправку делать, — добавил Иван.
Но капитан был и так доволен. Ужинать он не остался, торопился очень. И ускакал сразу. И только ускакал, в избе появился все время не подававший признаков жизни кот…
— Слушай, — вдруг сказала Валя, — как фамилия этого капитана?
— Черневич, а что? Ты его знала?
— И ты — тоже, — сказала Валя таинственно. — И Черневич — тоже верно. Потому что черный… Это же наш оборотень.
— Ты права: усы, баки. И лицом — вылитый наш кот, — согласился Иван.
— А ты заметил, конечно: пока капитан был в избе, кота не было; капитан уехал — и кот вот он! И взгляд, смотри, и походка — ужас как похожи!
Иван готовно подтвердил, хотя ничего капитанского в коте не находил. Но ему нравились ее дурачества даже в такой мрачноватой обстановке.
Теперь, через столько лет, когда жизнь наделила его опытом, он понимал, что бросили их друг к другу сами обстоятельства, а молодость и горячность сделали эти обстоятельства их судьбой.
Но тогда… Тогда они были слишком серьезны, чтобы сваливать все на какие-то прозаические обстоятельства. Они верили в то, что полюбили друг друга с первой встречи. Совершенно в этом случае оказалось неважным, что встреча эта происходила в служебном кабинете, где они слушали последний перед выходом в тыл инструктаж. Ну что с того? Это когда-то влюбленные встречались на балу или где-то в тени задумчивого сада. Прошлый век!