Папаш тоже узнал их.
— А ну, прочь отсюда! Вон туда бегите.
Но для чего было бежать, если атаку врага, судя по всему, уже отбили?
Ванюшка подобрал наган офицера, и мальчики стали совещаться, с какой позиции для них удобнее всего ожидать следующую атаку. К ним подошли ещё несколько горцев. Тут были Хамид, Бека, остальных ребята не знали.
— Они мне жизнь спасли, — сказал Папаш, увидев рассерженное лицо Беки.
Но Бека ничего и слышать не хотел. Отругал мальчишек и строго потребовал, чтобы они немедленно убирались отсюда. Ванюшка спрятал наган под рубаху.
— Хорошо, — сказал он миролюбиво. — Мы уходим.
— Живо убирайтесь!
— Мы к тёте Варе! — заискивающе крикнул Ванюшка вслед уходящим бойцам.
Но ушли ребята недалеко. Спрятались в той же самой подворотне. Бой возобновился. Когда ребята решили, что прошло достаточно времени и на своих они уже не наскочат, Ванюшка предложил:
— Два патрона твои, два — мои. Согласен?
— Хорошо. Ты стреляй первым.
И они уверенно вышли на самую середину улицы.
Ванюшка шёл впереди и с восхищением разглядывал наган. Тут и угодила в него шальная пуля.
Арби склонился над другом, закричал испуганно:
— Ванюшка!
Тот попытался встать, но не смог и застонал жалобно.
Арби крикнул громче:
— Ой, Ванюшка! — а потом опустился прямо на камни мостовой и закрыл лицо руками.
Арби и сам не помнил, сколько просидел он возле своего раненого друга. Если бы не наткнулся на него незнакомый всадник, он, наверно, до темноты оставался бы там в оцепенении.
Всадник поднял бредившего Ванюшку в седло и повёз в госпиталь. Тогда Арби поднялся и побрёл по улице, сам не зная куда. Потом вспомнил про наган, вернулся и поднял его с мостовой.
Только поздно вечером наткнулся на мальчика Бека, искавший ребят по всему городу.
— А где Ванюшка? — спросил он с тревогой.
Арби молча протянул Беке наган и заплакал.
— Что случилось?
— Отомсти за Ванюшкину рану…
Эпилог
Утро было ослепительно ярким. Но, казалось, ярче солнца сиял в это утро черноглазый мальчишка, шагавший по широкой улице. На нём была чистая, белоснежная рубашка, за спиной — чёрный глянцевитый ранец. Не близкую дорогу выбрал он сегодня к школе, но разве можно сесть за парту, не повидав больного друга?
Вот уже вторую неделю ходит Арби в школу, но и дня не пропускает, чтобы не навестить раненого Ванюшку.
Ванюшкина койка — у самого окна. Арби перепрыгивает канаву, барабанит пальцами по стеклу, и в окне, как в рамке, появляется рыжая голова.
Арби уже рассказывал другу, что в их школе самый строгий и заботливый директор — дядя Фёдор, что он, Арби, теперь знает все буквы. Скоро в школе ребят будет ещё больше — приедут из аулов. Бексолта, наверно, тоже приедет.
А сегодня Арби гордо сообщает:
— Я целое слово написал. Сам.
Он разворачивает лист бумаги. Красивыми печатными буквами там выведено: «ВАНЮША».
И оба мальчика от души смеются.
— Когда тебя выпишут?
— Доктор сказал — скоро.
— Ну, не скучай. Сегодня к тебе дядя Фёдор придёт. Он тебя каждый день ругает: вот, говорит, мальчишка, который от всех отстал исключительно по собственной вине. Ну, я побегу, а то опоздаю.
— Ис-клю-чи-тель-но, — шёпотом повторяет Ванюшка заковыристое слово и качает головой. — Погоди, а ещё что нового?
— Всё, всё новое. Главное — выходи поскорее!
И Арби, помахав другу рукой, вприпрыжку бежит к школе.
