Невидимая волна энергии разошлась от меня широкой сферой, охватывая весь дом и метров пятьдесят вокруг него. Я даже зубы сцепил от хлынувшей в голову информации.
Маргарита Викторовна. Кошка. Соседи по бокам. Снизу и сверху. Через одну квартиру наискосок подросток курит травку в окно, пока его мать готовит на кухне. Пара такс на лежанке. На последнем этаже парочка жадно занимается сексом. В соседнем подъезде, несмотря на ранний вечер, входит в финальную фазу попойка — на ногах остались лишь двое. Три этажа вправо и один вверх… муж бьёт жену, пока их дочь прячется под кроватью.
Я почувствовал её страх. Это уже не результат Следа. Это силы Арбитра. Страх, ставший обыденностью. Это происходило далеко не в первый раз. Я не мог пройти мимо. И не хотел.
Как был в футболке и трениках, выбежал из квартиры, крикнув, что куплю хлеба. Удерживая в голове картинку, нашёл нужный подъезд. Замок был давно сломан. Даже не пришлось использовать силу.
Взлетев по лестнице, с силой забарабанил в дверь. Я видел сквозь стену, как он хлёсткой пощёчиной отправил жену на пол и замер с занесённой рукой. Надеялся, что я уйду. Я стукнул ещё два раза, убавляя лимиты. Створка дёрнулась, словно собиралась слететь с петель.
Заволновался. Думает, полицию вызвали? Дешёвая китайская дверь распахнулась и мне предстал сам домашний тиран. Пивное пузо. Редкие волосы. Пожелтевшие зубы. И заискивающий взгляд.
Это было самое поганое. Свою силу он проявлял только с теми, кто не мог дать ему сдачи. Увидев же меня, его изначально наглый и агрессивный взор очень резко поменялся. Так какой-нибудь клоун на детском празднике веселит детей тем, что на мгновение проводит ладошкой перед лицом, превращая улыбку в надутые щеки, а их — в грустную мину.
Толкнув мужика, я вошёл внутрь, закрывая за собой дверь.
— Что вы себе позволяете?! — его голос сорвался, пустив петуха.
Не отвечая, я взял его за холку, как котёнка и поволок на кухню.
— Гоша, кто там? — голос жены звучал взволнованно.
Переживает за эту мразь.
Я не собирался бить его. Насилие — ключ к решению далеко не каждой проблемы. К некоторым, но не всем. Ульфрик как-то поставил передо мной одну из первых задач:
— Крестьянин убил охранника барона. Пытался достать самого хозяина, но не смог прорваться. Что с ним делать? В темницу? На рудники? Казнить?
— На рудники, — ответил я. — Так он хотя бы искупит часть вины своим трудом.
— Барон забрал у крестьян этой деревни большую часть зерна. Повысил налоги. Они голодали. Убийца потерял двоих детей, хотя работал усердно весь год. Отпустить? Помиловать? Дать снисхождение?
— Ну тогда помиловать. Он действовал в состоянии аффекта. Вряд ли получил бы справедливость по закону.
— С барона зерно требовал король. Армия нуждалась в фураже на грядущую войну. Соседний граф совершал набеги на земли барона. Убивал крестьян, угонял скот. Барон пытался откупиться и спасти своих подданных. Он уже заложил ростовщикам всё своё богатство.
— На рудники на меньший срок, чем положено? — предположил я.
— Барон был глуп и неумел. Он плохо руководил своим хозяйством. Проигрывал в карты большие суммы. Не следил за своим управляющим, который воровал из казны. Распустил большую часть стражи, которая должна была защищать его земли.
— Да ты издеваешься что ли?! — тогда не выдержал я. — Ты постоянно приводишь новые и новые факты! Как здесь вообще можно вынести какое-то решение? Тем более справедливое?! — заорал я.
— Именно. Это первый и главный урок, адепт. У каждого есть причины, чтобы совершать то, что он считает наиболее правильным. У каждого свои мотивы и разумное объяснение. Каждый — герой своей собственной истории. Однако, зло всё равно творится. Из благих побуждений или нет. Оно творится. Твоя задача уменьшить зло. Наказать, воспитать, не допустить повторения — это благие цели, достойные Арбитра, но прежде всего — уменьшить количество зла в этом мире.
Полутораметровый тиран вяло отбивался, пока я не посадил его на раздолбанный стул. Прикосновение покаяния. Моя рука, лежащая на загривке мужчины, засветилась мягким белоснежным пламенем, и я узнал всё.
«Григорий работает в офисе. Отчёты. Планы. Поставки. Закупки. Склады. В браке 12 лет. Очень хотел ребёнка. Денег на жизнь не хватает. Иногда пьёт. Жена работать не хочет. Его унижает — на тему денег, мужского здоровья, отсутствия перспектив, тесной квартиры. Он срывается и колотит её. Она знает, где уязвимое место в душе мужа и втыкает слова именно туда. Знает, что причиняет душевную боль и всё равно не может сдержать себя. Он любит её, но бьёт. Она любит его, но ранит словесно. Для хлопка нужны две ладони…»