— Мы уже отбываем, арбитр… о, Арбитрес, — поправился мужчина с непринужденной улыбкой и кивком в адрес Лазки. — Тело у нас, и наши агенты уже работают внутри Башни. Довольно скоро возникнет необходимость в беседе с детективом Реде, но сейчас…
— Понимаю, сэр. Спасибо, что подошли поздравить нас. — Шира стукнула каблуками и слегка поклонилась.
Мужчина вернул поклон, продолжая улыбаться.
— Прошу извинить отклонение от протокола, но мне было дано отдельное указание передать следующее. Инквизитор Стефанос Жоу выражает вам признательность за проделанную работу и заявляет, что, ни в коем случае не требуя положительного ответа, счастлив предложить вам совершить перелет до Гидрафура на борту «Эон аквилифера».
У Реде расширились глаза, но Кальпурния только улыбнулась.
— Пожалуйста, передайте инквизитору мои ответные благодарности и поклоны, — сказала она, — но долг призывает меня остаться под арестом, а кто мы…
— …без нашего долга? — С этим мужчина вновь поклонился. — Было приятно поговорить с вами, арбитр. Я так понимаю, что, когда «Аквилифер» отчалит, к докам уже подойдет крейсер Арбитрес — очевидно, подкрепления для вашей зачистки, мадам детектив? Не сомневаюсь, вам недолго останется ждать отбытия. Как бы то ни было, я надеюсь, что долг пока еще не призовет вас в камеру смертников, и я говорю не только от своего имени.
Он развернулся на каблуках и зашагал прочь, ни разу не оглянувшись.
— Вам нужно работать, детектив, — произнесла Шира Кальпурния. — Не стану вас задерживать. Думаю, какое-то время я просто спокойно постою здесь.
Лазка начала было что-то говорить, но передумала. Отсалютовав, она ушла, тоже не оглядываясь. Отвернувшись, Шира понаблюдала за тем, как Сестры поднимаются по пандусу. Начали запечатываться переходные шлюзы.
Ждать осталось недолго. Она сядет на корабль до Гидрафура и предстанет перед судом. Процесс не пугал ее, как и то, что могло произойти после него. Кальпурния больше не сомневалась в себе. Она увидела свою суть без внешней шелухи и поняла, что не должна бояться.
«Я готова, — подумала Шира. — Я готова вернуться домой».
СЛЕПЦЫ
Досье
Избранные выдержки из монографии «Декларация о полярности человеческой натуры» инквизитора Квандера Тоннаби, опубликованной в частном порядке на Гаталаморе, а впоследствии перепечатываемой и распространяемой по разным каналам Министорума и Муниторума. Номера страниц в данных выдержках основаны на издании, распространявшемся в портовых ульях Марентулла Секундус при финансовой поддержке анонимной покровительницы, называемой в тексте обложки «благочестивой леди со шпилей». Читателям следует отметить, что большая часть копий этого издания была конфискована и уничтожена политработниками самого планетарного губернатора после того, как на него сильно надавили представители Лиги Черных кораблей и Навис Нобилите. Сообщения о череде убийств в инквизиционном конклаве сектора, связанной с данной проблемой, пока не подтверждены.
Страница 3
В сущности своей человечество благородно.
В это я верю. Это я знаю. И это знание было явлено мне через откровение, дарованное верой в Него-на-Земле, и знание, хранящееся в учениях Его Адептус. Труды Адептус каждый день и в каждом аспекте демонстрируют мне человеческое благородство, эту внушающую смирение силу человеческого разума и души. Способность моего вида к вере, покорности и традиции. Быть человеком, разумным, одаренным душой, значит быть Его отражением. Просто родиться таким — уже величайшая честь, какой может одарить нас Галактика.
Из этого следует, что если благородными нас делают разум, позволяющий нам понять свое место и долг и направить свои действия по верному пути, и душа, позволяющая нам принять благословения веры, почтения и праведной ненависти, то первостепенное значение для нашего понимания имеет осквернение человеческого разума и души. Человеческое тело обладает собственным достоинством, будучи эхом Его собственного тела, и его генетическая чистота — это фундамент для великого творения человечества. Его сохранение праведно и заслуженно входит в божественные предписания Императора.
Однако же сугубо материальное тело может быть объектом человеческих трудов. Оно строится на человеческом разуме и изменяется им. Мы знаем, что в эти предписания входят аугментика и наращивание плоти: мы видим, что подобная работа велась над телами Адептус на протяжении сотен поколений, и отсюда следует, что она оправдана традицией. Переходя к более наглядным примерам, мы можем увидеть, как человеческая плоть служит материалом для иных, высоких целей при создании сервочерепов и люминантов, не говоря уже об аркофлагеллантах или о сотворении каждого из воинов Адептус Астартес. Сервитор представляет собой самый сильный аргумент, как выращенная, так и переделанная его форма. Выращенный сервитор разделяет геном и форму с человеком, но с сотворения своего лишен и ума, и души, что облагораживают человека; переделанный сервитор имеет поверхностное сходство с полноценным человеком, ибо способен также говорить и вести себя. Однако он продемонстрировал ущербность своими преступлениями, и переделка приводит его внешнюю, материальную природу в согласие с его внутренней сущностью. Оба вида сервиторов изменены, чтобы придать им ту форму, которой требуют от них обязанности.