Облачённая в свободное зелёное платье, с лиловыми прядями, убранными в косу и подвязанными сизым бантом, с открытым и счастливым лицом, Немели смотрела на своего друга, не скрывая своего умиления. «Уж лучше такой, чем несчастный, — думала она, потягивая «Колу», немного понурив взгляд».
Торжественная нота — мальчик изящно взмахнул рукой, и ставни с шумом распахнулись, впуская ветер, развеяв дым.
— Пройдём? — пригласил он Немели под звуки оркестра, создавая перед подругой лестницу в небо, разбавляя музыкальную партию треском льда, что отбивал лазурные блики ночных светил.
Девочка гордо вскинула голову. Выгнувшись и расправив плечи, она вытянула ладонь, смотря на своего спутника.
— Да, — выдохнула она, одарив друга высокомерной улыбкой графини, которую приглашают на бал.
Ступая вровень, они шли в озарённую светом ночь, и огни города, который никогда не знает сна, сияли далеко внизу, словно встречая новых детей.
Подняв голову вверх, Немели раскинула руки в стороны, и из-под подолов её платья вихрем заструились стаи сияющих железных птиц, что освещали дорогу путникам и пели на забытых языках.
— Ты и так умеешь! — удивился Арчи.
— Дома — это не только крыши и стены, — кивнула Немели, — это и то, что внутри. Я бы не стала мастерицей, не умей я их наполнять, правда?
У мальчика не нашлось ответа, и он молча кивнул, про себя восхищаясь своей новой подругой.
— Закрой глаза, — вдруг сказала девочка. — Я хочу сводить тебя в одно место, но ты его не знаешь, и если будем идти вместе — это слишком долго. А так — пара шагов — и пришли.
— Веди, — кивнул ребёнок, отдаваясь в её власть.
Спустя несколько мгновений Немели разрешила открыть глаза, и Арчи вновь вскинул руку, давая ступеням команду спуститься. Громкий треск — и их лестница пришла в движение, плавно отводя детей вниз, в тёмный переулок, лишённый всяких фонарей. Ноты оркестра тонули в темноте, и мир погружался в тишину.
На углу улицы стояло небольшое здание без каких либо вывесок или опознавательных знаков. Деревянное, с треугольной крышей и широкой амбарной дверью, оно походило на какой-нибудь старый сарай.
Ничего не говоря, Немели подошла к воротам и постучала трижды. Скрип — и небольшая дощечка на входе отъехала, в ней показалась пара ярких янтарных глаз. Спустя ещё мгновение, врата открылись, и детей обдало волной тёплого воздуха, разбавленного ароматами карамели, смешанной с ковылём и терпким, тяжёлым табаком.
Когда туман рассеялся, дети увидели просторный зал, укрытый пеленой тусклого жёлтого света множества свеч, что висели под потолком, разбавленного лёгкими нотами джаза и неровным строем клавишных струн.
С кипами сена вдоль стен и стойкой в отдалении, остальную часть зала составляли наскоро сбитые деревянные столики и едва ли ни разваливающиеся табуреты.
В помещении были дети, человек пять-шесть, все — на высоких стульях у бара.
К новоприбывшим вышло приземистое существо: крыса в оранжевой рубашке, с длинным, в заплатках, носом, и трубкой в зубах, она принялась пытливо осматривать и обнюхивать посетителей.
— Он со мной, Гличчи, — кивнула Немели в сторону мальчика.
— Чо вырядился? — хмыкнула крыса, пристально смотря на Арчи. — Кем будешь, как имя тебе?
— Граф Арчибальд фон Кроннст, — вскинув голову, представился тот, положив руку на эфес меча, смотря свысока на существо перед собой.
— Извините, что не при параде, — рассыпалась Гличчи в поклонах, — и добро пожаловать в Клоаку, мой дорогой граф! — добавила она, падая ниц, ни разу не скрывая ядовитые ноты сарказма. — Заморское пойло, — махнула она лапой в сторону стойки, — прекрасная публика, — кивнула она на двоих ребят за кружками пива в дальнем углу помещения, — и лучшие музыканты Карпы, — указала она на трухлявое фортепиано и седого мальчика с дрожащими ладонями, что сидел за ним, — здесь всё для вас, — хрипло рассмеялась она, вновь смотря гостю в глаза.
За спинами детей послышался шорох. Арчи почувствовал, как кто-то коснулся его плеча.
— У нас нет графов, только дети и мастера, — донёсся бархатный женский голос. — Так кто же вы?
Оглянувшись, он увидел тень с бледной маской вместо лица — и тут же отпрянул, выбежал в центр комнаты, снова схватился за эфес. Немели замерла, наблюдая за другом.
Свечи под потолком вспыхнули, музыка сникла, и тьма потянулась вдоль стен, окрасила пол под ногами ребёнка в чёрный.
Арчи закусил губу, унимая дрожь в коленях, радуясь тому, что ног не видно под полами плаща, а лицо скрыто длинными прядями волос. Не при Немели. Она не должна знать, насколько он слабый. Не должна. Он её друг… Нет. Её граф. И графу не пристало бояться.