— Сами и разберите, — откликнулись с засеки. — А мы поглядим. Это вам не юрты ставить.
Андак махнул рукой, и сарматы, выставив копья, с гиканьем понеслись вперёд. Мужички переглянулись, подтянули пояса — и вдруг словно ещё четыре могучих дерева разом поднялись над завалом. Четверо в один миг выросли вровень с лесом. Вместо одежды тела их теперь покрывала густая шерсть, у кого тёмная, у кого бурая, но у всех с прозеленью, будто поросшая плесенью или мхом. Под шерстью перекатывались громадные мышцы. Заострённые головы напоминали макушки вековых елей. На грудь падали всклокоченные бороды. Из-под низких лбов и могучих надбровий красным огнём горели маленькие злые глаза. У одного из великанов были копыта и рога, а лицо с узкой бородой сильно смахивало на козлиную морду.
Четверо нагнулись и взяли каждый по увесистому стволу. Потом издали такой рёв, что многие лошади в ужасе понеслись кто на лёд, кто в глубь леса. Андак успел повернуть к реке в последний миг, когда над ним уже поднялась громадная дубина. Другая дубина смахнула Саузард на лёд вместе с конём, переломав ему кости. Ещё два всадника, даже не сумев достать леших копьями, превратились вместе с конями в груды окровавленного мяса, размозжённых костей и искорёженного железа. А четыре великана двинулись вперёд, вбивая в землю и сметая всякого, кто смел встать на их пути. Оглушительному хохоту и свисту леших вторило улюлюканье чёрных мохнатых бесов, выскочивших из-за завала и добивавших раненых. В довершение всего из лесу вышли ещё трое великанов с дубинами и обрушились на войско справа. За рекой рать выставила вперёд копья, но на лёд не спускалась.
Ардагаст тут же приказал всадникам отходить на реку, рассчитывая, что тяжёлые исполины не полезут на не слишком толстый лёд. Но вдруг лёд стал трескаться во многих местах сразу. Тяжёлые доспехи всадников и коней тут же тянули провалившихся на дно. А РП5 тёмной воды высовывались зелёные, как жабы, толстяки с длинными волосами, хватали перепончатыми лапами за ноги людей и лошадей и тащили их под лёд. Этого не ожидал даже Вышата: водяные ведь всегда враждовали с лешими, да и зимой обычно спали на дне или в подводных пещерах.
Ардагаст с Ларишкой оказались недалеко от края большой полыньи. Тохарка быстро справилась с конём и, бросив мужу: «Не допускай этих жаб!», нацелилась из лука в одного из леших. А из полыньи уже выбрался на лёд здоровенный водяной. Другой кулаком крошил лёд, не вылезая из воды и ловко направляя трещину в сторону царя с царицей. Попробуй достать такого мечом — тут же нырнёт и будет ломать лёд снизу. Ардагаст соскочил с коня, двинулся навстречу первому водяному с мечом в руке — но неожиданно прыгнул в сторону и на лету обрушил меч на зелёную голову второго. Но первый с неожиданным для его туши проворством подбежал, обхватил царя сзади перепончатыми лапищами и бросил бы в воду, не ударь Ардагаст его пяткой по колену.
Упавшие на лёд царь и водяной боролись в опасной для одного из них близости от воды. Ардагасту, чьи руки были прижаты к телу крепкой хваткой речного хозяина, не удавалось ни пустить в ход меч, ни достать акинак. Краем глаза Зореславич заметил, как Андак с Саузард спина к спине отбивались от наседавших на них чертей. Боги, что же с Ларишкой? А тохарка тем временем двумя меткими стрелами выбила оба горящих глаза большому чёрному лешему. Великан дико взвыл, прижал лапы к лицу и, ничего не видя, оступился и рухнул с берега, словно подрубленное дерево. Огромное тело проломило лёд совсем рядом с Ардагастом и водяным, и они оба соскользнули в воду. В последний миг оказавшийся рядом Хилиарх успел ухватить царя за ворот обеими руками. Водяной продолжал тащить Зореславича вниз, лёд под Хилиархом трещал, но даже в воде царь не выпускал из руки меча Куджулы. Подоспевшая Ларишка разрубила махайрой голову водянику, но только второй удар, отсёкший ему лапу, позволил Ардагасту выбраться из мёртвой хватки хозяина реки.
А в это время на берегу козломордый леший бросился с дубиной на Вишвамитру, но запутался рогами в ветвях дуба и промахнулся с ударом. Индиец тут же погнал коня вперёд и тяжёлым ударом двуручного меча подрубил ногу великана. С громовым рёвом тот рухнул, брыкнув в воздухе копытами, прямо в полынью. Из-за реки раздались восхищенные крики. Несколько мгновений спустя в полынье вместо косматого и рогатого исполина отчаянно барахтался... лохматый козлобородый мужичок в зелёном кафтане. Другого, почти такого же, течение затягивало под лёд. Удар меча Ардагаста отправил следом и козлобородого.
— Так они только в лесу могут быть ростом с дерево! — проговорил поражённый эллин. — Видел я сатиров у нас в Аркадии, но они такого не умеют.