-- Я - Каллиник, царевич Коммагены.
-- Царевич без царства? Я сам таким был. Только вырос не во дворце, а в лесах на Почайне, - дружелюбно и без тени превосходства сказал Ардагаст.
Тем временем со щукой произошло нечто странное. Вместо рыбины на песке лежало нагое тело женщины - пышное, соблазнительное, но... с рыбьей чешуей на плечах и с головой щуки. На белой коже синели татуировки - колдовские знаки.
-- Я же говорил, что это ведьма! - торжествующе произнес мальчик.
-- Хороший у тебя духовный глаз на ведьм, Вышко! - потрепал его по волосам Волх. - В отца, великого волхва Вышату, и в мать, волхвиню Лютицу.
-- Только нос не больно задирай, сынок, а то ведь с теткой Бурчилихой обознался, - сказал, подходя к ним, человек в белом плаще волхва, с длинными русыми волосами и простым добродушным лицом. Взглянув на тело, он озабоченно произнес:
-- Эта еще откуда? Знаки вроде кельтских наколоты. Водяной ее знает...
Из воды вдруг вынырнул лысый толстопузый старик и решительно замахал руками с перепонками между пальцев.
-- Не знаю, накажи меня Велес - не знаю. Не здешняя она, приплыла Чернобог ведает откуда...
-- Как это не знаешь? - вскричал мужичок. - Она который день здесь разбойничает. Уток хватала - не с тобой ли делилась? Потом царевича Ардафарна чуть на дно не утащила. Да разве я, царский леший, стал бы такую тварь у себя в лесу терпеть? Тебе, лентяю да пьянице, зачем жертвы приносят?
Ухватив речного бога за зеленую бороду, "лесной царь" принялся тузить его под дружный смех собравшихся, пока тот не вырвался и не нырнул обратно в реку. Только тут Каллиник сообразил, что мужичок в сером - знаменитый росский сатир Шишок, способный провести войско через любой лес, а еще - вырасти вровень с деревом и в таком виде одолеть самое могучее чудовище.
Вдруг из-за горы выехал небольшой конный отряд. Молодые женщины в кольчугах и вышитых шароварах, при оружии, вели на арканах пятерых сарматов. Во главе отряда ехали трое: светловолосый гигант в рогатом шлеме и две женщины. Одна лицом и пышными золотыми волосами напоминала царя росов. Другая, черноволосая, выделялась круглым лицом, узкоглазым и скуластым, но тем не менее красивым. Каллиник догадался, что это - Ардагунда, царица амазонок и сестра Ардагаста, тохарка[10] Ларишка, его старшая жена, и гот Сигвульф, один из лучших росских воинов. Приглядевшись к мертвой ведьме, германец воскликнул:
-- Вот она где! Марвена, черная друидесса из Карпат. Учила полянских ведьм разным мерзостям, а в первый день травня хотела справить на Лысой горе Белтан[11], и сжечь двенадцать детишек в хворостяном чучеле. Только подралась с Невеей, великой ведьмой лысогорской, а тут подоспел я с Миланой и дружинниками и разогнал все кодло.
Ларишка выхватила кривой меч-махайру, одним ударом снесла мертвой ведьме щучью голову и с яростью произнесла:
-- Мерзавка! Адрафарну всю ногу изорвала. - Взглянув на греков, она гордо добавила: - Но мой сын не испугался. Одной рукой вцепился в куст, а другой схватил палку и бил эту тварь по голове.
-- Бил не так он, как мой сынок Валамир, - земетил Сигвульф. - Но все-таки у наследника росов сердце настоящего конунга.
Ардагаст, окинув взглядом пленных сарматов, спросил:
-- Коней крали?
-- Коней, породистых коней! - закивали те. - Ты - сармат, сам знаешь: как удержаться от славного дела?
-- Я сармат по матери. А по отцу - венед, сын Зореслава из царского рода сколотов-пахарей. Конокрадов венеды забивают ногами. Но раз уж вас поймали поляницы-мужеубийцы...
Сарматы испуганно съежились, а златоволосая царица амазонок с грозным видом изрекла:
-- Мои девочки хорошенько высекут вас во славу Мораны-Артимпасы. Потом будете расчищать лес у Турьей поляны - там хотят поселиться словене. Потом - убирать хлеб. После этого кто захочет, уйдет. Пешком. А за коня - работать еще, до зимы. Кто сбежит до срока - поймаем и продадим в Ольвию.
-- Там такие, как вы, как раз в цене. Их для римских галер покупают, для фракийских золотых рудников, - сказал неведомо откуда подошедший юркий темловолосый человек. Одет он был по-венедски, но Каллиник сразу признал в нем эллина и догадался, что это - Хилиарх из Кизика, казначей и посланец царя росов.
-- Видишь, коммагенец, - обернулся Ардагаст к Каллинику, - у нас нет ни галер, ни рудников, ни тюрем. И наш древний закон не позволяет вечно держать человека в рабстве. За это нас считают темными варварами - там, откуда ты пришел... Так что же привело тебя к нам?
-- Любовь к справедливости и свободе, которых там нет, - ответил царевич и вручил Зореславичу письмо Аполлония. Прочитав его, царь велел отвести в сторону пленных сарматов и попросил Каллиника рассказать все о замысле Валента. Выслушав царевича, Вишвамитра горячо сказал:
-- Царь, мы отяготим свою карму, если не придем на помощь Палемону и не покончим с этим амулетом! Прикажи скорее собирать дружину!
-- А как он встретит нас, да еще с дружиной? И отдаст ли амулет? Кто мы ему? - возразил Зореславич.
-- Публий Либон - аристократ, честный, но слишком гордый. С Братством Солнца он никогда не имел дел, - сказал Стратоник.
-- Да пусть попробует не отдать! - сверкнул глазами Инисмей. - Я сам пойду с вами и поведу своих аланов!
-- Тогда все эстии[12] скажут: "Орда идет", и поднимутся против нас. Нет, если идти, то с небольшой, но сильной дружиной. И не кричать на весь лес об амулете, - сказал Ардагаст.
-- Что же все-таки говорить лесовикам, чтобы не хватались за рогатины? - потер затылок Сигвульф.
-- Скажем так: царь Ардагаст желает поклониться Ладе в ее доме у моря, в день Купалы, и купить янтаря, - предложил Вышата. - Достань-ка чертеж, Стратоник.
Ученый расстелил карту прямо на песке, и все сгрудились вокруг нее.
-- Вот устье Вислы - главное гнездо готов. Дальше, возле устья Преголы - святилище Лады. А дальше - Неман, - водил пальцем по карте Хилиарх. - Я ездил к Венедскому морю за янтарем лет пятнадцать назад и даже слышал о каком-то римлянине, поселившемся на Немане. Я тогда усомнился, думал: какой-нибудь пират из Скандии[13] вырядился в римские доспехи.
-- Я тоже слышал о князе из-за моря на Немане, - сказал Сигвульф, - от Радвилы Рыжего Медведя, князя литвинов. Он друг росам. Что если пройти туда через его земли? По Днепру, Березине, Вилие...
-- Не выйдет, - покачал головой Волх. - Радвила с Палемоном враждует. Недавно жаловался: разбойник заморский-де сжег у него несколько городков... Да, видно, сам Рыжий Медведь эту вражду и затеял. Откуда у него янтарь, что он грекам на Почайне продавал? Не иначе - к морю за ним в набег ходил. Так что от литвинов к Палемону лучше не являться.
-- Главное - оказаться в Янтарном Доме, святилище Лады, прежде Эпифана с его опытами. Значит - до Купалы, - озабоченно произнес Вышата.
-- Выходит, времени в обрез. До Венедского моря - месяц пути, если идти через земли словен и судинов. Ольвийские купцы этим путем ходят торговать, а готы - грабить, - сказал Хилиарх.
-- Тогда выступаем послезавтра. С той же дружиной, с какой к Ледяному морю ходили, - решительно произнес Ардагаст. Он поднялся, расправил волосы и простовато улыбнулся. - Эх ты, жизнь царская! Из одной Гипербореи да в другую. Ни Семика дома не справить, ни Купалы.
-- Ничего! В походе справим. Да так, чтобы вся нечисть попряталась в море. Я с девочками непременно пойду! - бодро воскликнула Ардагунда. - А ты, Ларишка, пойдешь? Или останешься детей оберегать? После этой щуки...
-- Ардафарн - воин. Ему обидно будет оказаться под охраной женщины, хотя бы и матери. А от чар детей постерегут Авхафарн и Добряна. Ее теперь вся нечисть боится, - тихо и медленно проговорила Ларишка.
Как Добряна, младшая жена Ардагаста, с помощью верховного жреца росов Авхафарна прошла Семь Врат Экзампея - об этом царевич знал от Стратоника. Знаток магии недоумевал: как скромная и тихая женщина могла свершить доступное лишь магам седьмой степени посвящения? Что придало ей неземной силы - помощь Матери Богов или любовь к мужу, закованному в цепи Фарзоем?
10
Тохары - кочевой народ, осевший к началу н.э. в Средней Азии, Афганистане и Восточном Туркестане.
12
Эстии (айсты) - древние балты, предки литовцев, латышей и пруссов. Не путать с современными эстонцами.