Очередное утро, новый рассвет. По-прежнему вокруг еловый лес, весь в снегу. Мы, наконец, добрались до первого в Яране поселения. Замаячили силуэты приземистых деревянных домов. От большинства каменных труб к небу поднимались клубы дыма — очаги топят. Радости нашей не было предела. Ведь нас ждали добрый сон, горячая еда и хмельной барос. Хотя бы день проведём в спокойствии, к тому же запасы пополнить не помешает, и коням, как следует, отдохнуть. И тьма с Талгасом и его неладными тренировками! Пусть идёт в задницу! Не хочу я сейчас учиться скрывать ауру, хоть убей! Всё это подождёт. Трено на мои мысли лишь улыбался и качал головой.
Мы въехали в деревню. Сейчас главное — найти постоялый двор, снять комнату, окунуться в горячую воду в лохани и после сытного завтрака завалиться спать — ночная скачка отобрала все силы. Я, прикрывая рот ладонью, зевнул.
В деревеньке тихо. Спят все. Даже сторожевые собаки не лают. А должны бы. Я насторожился и прислушался к миру: всё спокойно, Агисиран молчит, Виорил тоже не подаёт никаких признаков жизни. Странно.
«Не нравится мне эта тишина».
«Согласен», — озирается по сторонам Трено.
Как бы там ни было, люди здесь живут. Это видно по оставленным на снегу следам возле домов. Не знаю, может, я стал чрезмерно подозрительным. А в действительности селянам просто холодно, и они без нужды не шляются на морозе. Возможно, и так.
«Осторожность лишней не будет», — возразил Трено.
«Для начала всё же посетим постоялый двор. Может, там всё и прояснится».
«Скорее всего».
А вот и таверна: двухэтажное деревянное строение, расположенное ближе к центру поселения, — захочешь, мимо не проедешь. Как-никак, главная дорога через деревню. Мы остановились перед входом, к которому вели три широкие ступеньки. Спешившись, подвели лошадей под навес и привязали к коновязи.
Бодро взбежав по ступенькам, я толкнул дверь. Та, тихо скрипнув, приглашающе отворилась, пропуская нас внутрь к уюту и теплу. Как и ожидалось, в таверне было пусто. Десяток столов со стульями сиротливо стояли на дощатом чистом, потускневшем от времени полу. Довольно просторное помещение хорошо освещалось четвёркой прямоугольных окон. На паре толстых, упиравшихся в потолок каменных столбов висели подсвечники без свечей. Видимо, трактирщик водружал их на место по вечерам.
— Эй, хозяин! — позвал Трено. — Принимай гостей!
Затопали подошвы сапог по ступенькам.
— Иду, иду, — с лестничного пролёта проворчал трактирщик. — Кого там принесла нелёгкая?
— Гостей принесла, — весело отозвался я.
Трактирщик — старый, помятый жизнью бородатый мужик — протёр заспанные глаза и без стеснений зевнул, показывая лишившийся половины зубов рот.
— Гости не могли появиться позже?
— Не ворчи, хозяин, — я достал из кошеля серебряную монету и положил на стойку. — Не обидим.
Тот мгновенно повеселел.
— Сразу бы так, — хохотнул трактирщик. — А то кричат тут.
— Я смотрю, ты не особо доволен, — сощурив один глаз, сказал Трено. — Неужто у тебя каждый день от посетителей отбоя нет?
Хозяин с интересом взглянул на нас.
— Нет. Только далеко не каждый день к нам заходят бродячие хранители.
«Что он себе позволяет?» — вспыхнул Трено.
«У него, видать, есть причины себя так вести».
— Тебя чем-то хранители обидели? Ежели так, то не волнуйся, мы мирные, — ещё одна серебряная монета, звякнув, легла на стойку. — Будь добр, накорми коней. Потом подай нам сытный завтрак и повели служкам приготовить комнату и две ванные с горячей водой. Мы с дороги уставшие, давно по-человечески не отдыхали. Завтра уже уедем и больше не будем тебя беспокоить. Сделаешь всё, как положено, получишь ещё одну монету.
— Хорошо, благородные тэлы, — смилостивился трактирщик. — Всё будет.
«Ты переплачиваешь, Райсэн! Он себе просто цену набивает!»
«Знаю, брат».
«Тогда я тебя не понимаю. У нас и денег-то почти не осталось».
«Не прибедняйся, — я усмехнулся. — Протянем как-нибудь».