Однажды к Арье заглянул какой-то циркач — не то фокусник, не то акробат, который плясал на канате и влезал на деревянный столб высотой в пятьдесят локтей, — одним словом, одна из тех пташек, что всегда поджидал Арье… Циркачу понадобилось высокое, особого рода бревно, каковое нашлось только у Арье и было продано за солидную цену.
Бревно это мирно лежало себе в нижнем ярусе, наполовину уйдя в землю под тяжестью целой горы других бревен и балок. Арье пришлось нанять рабочих, чтобы снять верхние ряды, добраться до низу и вытащить искомое бревно. Когда же нашли, что искали, открылись в земле громадные залежи леса, целый склад, схороненный глубоко под землей. Эта Помпея,[12] которую Арье нежданно-негаданно обнаружил у себя на дворе, поставила перед ним вопрос: куда девать все эти сокровища? Куда их поместить? Тут-то и зародилась у Арье мысль: может, послушать-таки жену? Она уже давно уговаривает его поставить новый дом вместо этой развалюхи, показать всем этим паршивцам, что и у Арье, слава Богу, дом большой и новый. Ведь не из скупости же он не строил дома до сих пор, а из боязни, как бы счастье не изменило. Но эта внезапная находка, которую сам Бог послал ему, — верный знак, что можно решиться на дело, не рискуя.
Арье приказал разрыть все эти могилы, потревожить сон лесных мертвецов и почтительно попросить их древние сиятельства выйти на свет Божий. Кто не видал этих гигантских бревен и могучих балок, восстающих из земных недр, понятия не имеет, что такое сокрушенное величие, поверженное великолепие, посрамленная старость! Громадные тела распростерлись на земле, тяжелые и неподвижные. Они почернели и отсырели, покрылись трещинами, в которых поселились муравьи и черви, их сердцевина разъедена гнилью и пахнет тлением… А ведь в свое время они были красой и гордостью леса!..
Эти гиганты, с которых топор плотника предварительно снял их благородную оболочку, были распилены, обтесаны и с миром упокоились в стенах дома, который построил Арье. Глядя, как раздевают и распиливают этих великанов, Арье вспомнил доброе старое время и забытые услады тех лет, когда еще не наполнилась земля всеми этими новыми людишками, у которых только и есть, что фи-фу-фа. Он любовно вспоминал и рассказывал молодым возчикам о людях прошлого поколения, о том, что они, только они действительно знали толк в еде — как едят, сколько едят и что едят; только они понимали, как набираются силы из тарелки. Арье вспоминал огромные вареники с творогом, которые подавались дедам в глубоких глиняных мисках. Эти гигантские вареники — каждый с булку величиной — были сделаны на манер конвертов из теста и наполнялись творогом по полфунта на штуку. Подавали их, поливая сверху кипящим сливочным маслом, так что они скворчели и квакали, как лягушки. А кугель, так называемый «трембеле», слоеный, с начинкой из лука, томленного в топленом курином жиру? А жареные гуси? А фаршированные пупки? А крепкая водка в графинах, которая приятным теплом разливалась по всему телу? А соленые огурцы? — О-хо-хо, хорошо тогда было! Нынешнее поколение никогда не пробовало настоящей еды и питья, какие они на вкус. А он, Арье, до сих пор еще жив тем, что едал в те славные дни…
12
Помпея (Помпеи) — античный город близ Неаполя, засыпанный пеплом в 79 г. при извержении Везувия. В 19 веке археологи раскопали значительную часть городских построек, что позволило судить о жизни в древнем городе.