И умножением денег ты жертвы умножить стремился.
Сколь пышен цвет состраданья, сколь быстро оно на дары!
Милость! Не только был щедр в дарах ты:
Но и большие богатства идут с милосердьем [твоим] (pietate ministra).
24. Воздерживаясь в пище, усердно предаваясь труду, всегда вршая путь пешком, Иларий так себя ослабил, утомил и изнурил, что едва достиг сорока восьми лет. Ибо это высокое совер-нгство добродетелей, которое приготовляет не только место, но и достойную обитель101 на небесах, не терпело более долгого пребывания на земле. Но верный раб102, исполнив заповедь и
100 Таким образом, Авксилиарий свидетельствует, что св. Иларий обладал истинным веским бесстрастием. Ср. Сульпиций Север о св. Мартине: «Никто никогда не видел его гневе, никто — раздраженным или смеющимся, но всегда он был ровен» HVlta Martini, 27.1).
101 Ср . Ин 14:2; 14:23. Гонорат Массилийский противопоставляет 'место' (locus) достойной 'обители' (mansio), по-видимому, имея в виду, что праведные пребывают на небесах не в одинаковом положении, но занимают различные места по мере своих заслуг. Такое представление имеет некоторые основания в Евангелии от Иоанна 14:2: отца Моего обителей много. Более подробно чту тему разбирает св. папа Григорий Великий (см. его Dialogi. 4.36.13). Григорий Великий также говорит о различии Их мук: «Один огонь гееннский. но не одинаковым образом мучает грешников» (Ibid., 4.45.2).
102 Мф 24:45-48; 25:21.
117
желая обещанного, тело свое предал различным болезням, чтобы чистое истинное золото высшей чеканки (supernae monetae verum obrizum), переплавленное в малой чаше болезней, было помещено среди вечных сокровищ.
Последнее видение Илария
Итак, когда немощь усиливалась, истощалась (consumpta) сама материя тела, но не сила духа. Я не могу подробно изложить, с каким бодрым усердием он, посредством красноречивых и настоятельных убеждений, увещевал всех ободриться, постоянно пребывать [твердыми] в своих намерениях. И вот, находясь при последних днях жизни, он получил необычное утешение от очевидного откровения. Дух его в глубоком сне был вознесен до того, что ему открылось величие исключительной награды и обрисовало украшение его добродетелей. Он видит себя совершающим Святые Таинства, с удивлением замечает, что он украшен туникой Аарона103, древнего священника, которая по Божественному повелению, бывшему через Моисея, была соткана с удивительно искусным разнообразием. Грудь его украшена многообразным и различным великолепием двенадцати драгоценных камней; плечи (humeros) были покрыты другими сияющими камнями того же числа; платье, умело украшенное рукой духовного художника виссоном, кошенилью и гиацинтом104, облекая его тело, переливалось в лучах разнообразными цветами и драгоценными металлами, блистая различными оттенками. Эти украшения в своем великолепии были более драгоценны, чем мы описали, потому что были созданы и устроены Богом Творцом. Также и колокольчики105, периодически движимые легким дуновением и ударяемые изнутри «гранатовыми яблоками», звучали вовне тактами чисто, звонко и благостно (salutiferum). И когда он увидел себя так украшенного дарами, наградами, а также милостями вечных заслуг (meritorum perennium), он по человеческому побуждению всячески просил, чтобы ему сверх того прибавили еше одежд. Когда ему было в этом отказано, он увидел
103 Все нижеследующее описание представляет собой аллкпию на Исх 39:1-30 и 28:4-43 (описание священнических одежд Аарона).
104 Ср. Исх 28:5. Ср. Синод, пер.: Пусть они возьмут... голубой и пурпурной и червленой шерсти и виссона.
105 Исх 28:33-34: 39:23-24. 118
святого Равенния, своего [духовного] сына, приближающегося для совершения таинств, и понял, что он должен отойти.
О сколь блаженный, сколь славный отец, который, находясь еще в мире, достиг награды того славного мужа священника106, которого особо украсил многочисленным разнообразием красок не внешний вид, но истинность заслуг! Кому, как не ему, явиться одетым в эту тунику, когда он владел всяким разнообразием добродетелей? Кому, как не ему, открыться в красоте этого одеяния, которое было дано ему в вознаграждение в качестве вечного одеяния? Ибо заслуженно, что пластина сияющего золота107 покрыла отображение почтенного (verecundae) чела того, кого украшало воздержание неповрежденной души, в ком просиял образец незапятнанной совести. Тот, кого всегда выделяло первенство в добродетелях, того достойно украсило сплетение драгоценных камней101*. Почему бы и не виссон облекал того, кого обтягивал пояс рвения к целомудрию? Ведь правильнее сказать, что драгоценная пластина его первенства блистала примером веры и огненным пламенем. Камни также искрились звездным великолепием всяческих добродетелей. Наперсник сердца сверкал, [.блистало облачение109 благочестия: виссон означал его справедливость, пояс — воздержание, колокольчики — проповедь. «Гра-| натовые яблоки» благой надежды постоянно звучали в его слове | и деле.