Тим скорчил гримасу:
— Знаю я этого болтуна. Главное для него — увидеть свою мерзкую физиономию на первых полосах, — Коули уселся в кресло. — Я напишу о похищении иначе, чем те неумехи, что осаждают сейчас твоего босса. Если преподнести похищение как следует, это будет сенсация, и я смогу подобрать нужные слова. Реник — умный парень. Лучше я поговорю с ним, но не с его боссом. От того толку чуть, — он закурил, не сводя с меня глаз. — Они полагают, что девушка мертва, так?
— Да. Но не знают наверняка.
— Как держится Марло? Я поехал туда, но дом оцеплен полицией. Меня к нему не пустили.
— Неплохо. Не забывай, что он тяжело болен. Ему осталось от силы месяца два.
— А его роскошная жена?
— От переживаний она слегла.
Коули вытаращился на меня…
— Она… что?
— Слегла. У нее началась истерика. Доктор дал ей успокоительное.
Коули откинул голову назад и расхохотался:
— Однако! Я-то готов биться об заклад, что она отплясывает на крыше канкан.
— О чем ты?
— Видишь ли, Марло — граждане Франции. Ты знаешь, какие там законы о наследовании?
— В общем-то, нет. А при чем тут они?
— По французским законам ребенок наследует половину состояния родителей, то есть эта девушка получила бы половину миллионов Марло. Тот не мог оставить жене все деньги, даже если бы и захотел. По закону половина состояния автоматически отходила бы девушке, а это очень жирный куш.
По моей спине побежали мурашки.
— Если похитители убили девушку, что весьма вероятно, а Марло вскорости умрет, то Рея унаследует все состояние. Поэтому я удивился, услышав, что она слегла. Вероятно, от радости.
Так вот в чем могла заключаться причина смерти Одетт: ложное похищение служило лишь ширмой для подготавливаемого убийства. Рея хотела загрести жар моими руками.
— О чем ты задумался, Гарри? — спросил Коули. — На тебе лица нет.
В этот момент загудел интерком. Я щелкнул переключателем.
— Ты мне нужен, — рявкнул Мидоус. — Приходи.
— Хозяин, — усмехнулся Коули.
Я встал.
— До встречи, Тим. Если тебе что-то понадобится, дай знать.
И я выбежал из кабинета.
К полудню поиски Одетт Марло шли полным ходом. Полиция перекрыла все дороги. На помощь призвали военнослужащих с соседней базы. Более тысячи человек, полицейских и солдат, прочесывали окрестности. Над Палм-Бей и Палм-Сити кружили три вертолета, поддерживая постоянную радиосвязь с Мидоусом.
— Мы делаем ставку на то, что девушка находится где-то неподалеку, — говорил Мидоус репортерам, все еще толпящимся в прокуратуре. — Мы полагаем, что она мертва, но, возможно, и ошибаемся. Если она мертва, похитители спрятали тело, но мы его найдем. Если она жива, ее держат где-то взаперти, и мы намерены осмотреть каждый дом, каждую квартиру и ферму. Людей у нас достаточно. Поиски требуют времени, но, если она находится не дальше пятидесяти миль от моего кабинета, рано или поздно мы ее отыщем.
Вскоре приехал Реник. Он вновь допрашивал Уолтера Керби в надежде, что тот вспомнит какие-либо приметы похитителя.
— Ну? — Мидоус вопросительно взглянул на Ре-ника.
— Ничего нового. Но Керби уверен, что похититель был высок ростом и широкоплеч. Это уже кое-что. Теперь мы знаем, что ищем высокого, широкоплечего мужчину, который курит сигареты «Лаки», ездит на старой машине и весит примерно сто восемьдесят фунтов.
— Как ты узнал его вес? — спросил Мидоус.
— По отпечатку каблука. Барти провел эксперимент. Точно такой же отпечаток получился, когда на ту почву встал один из полицейских, весящий сто восемьдесят фунтов.
Мидоус довольно хмыкнул:
— Еще немного, и мы сможем составить его словесный портрет.
Я напряженно вслушивался в каждое слово.
Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался капитан Райгер. Его широкое лицо сияло.
— Нам везет! — воскликнул он. — Позвонил человек, живущий на Западном берегу. Его зовут Герберт Кейри. У него там аптечный магазин. Прошлым вечером он и его жена ездили в гости к родственникам в бухту Одиночества. Он оставлял машину на автостоянке. Когда он собрался домой, на стоянку въехала «T. R.3» и столкнулась с его машиной.
Пока он говорил, я отошел к окну и закурил. И остался стоять спиной к кабинету. Я знал, что побледнел как полотно. И не сомневался, что они почуяли бы неладное, увидев мое лицо.
— Это была машина дочери Марло. Кейри запомнил номер. Он признает, что столкновение произошло по его вине. И еще, за рулем сидел мужчина! — от каждого слова Райгера я вздрагивал, как от удара ножом. — Должно быть, этот мужчина — один из похитителей. Хотя виноватым был Кейри, мужчина не стал выяснять отношения. Он проехал к дальнему концу стоянки, поставил там машину и убежал.
— Какого черта Кейри сразу не сообщил об этом? — взорвался Мидоус.
— Он во всем слушается жену. Столкновение произошло по его вине, но жена не позволяла ему признаться в этом. Он решился позвонить нам только сегодня.
— С ним надо поговорить, — заметил Реник.
— Он уже едет сюда. Я послал за ним патрульную машину. Его привезут с минуты на минуту.
— Он рассмотрел того парня? — спросил Реник.
— Думаю, что да. На стоянке было темно, но, по крайней мере, Кейри говорил с ним.
По ходу разговора я уже взял себя в руки. Встреча с Кейри не входила в мои планы. Я повернулся к Мидоусу:
— Пожалуй, я пойду к себе. У меня прорва работы, — и я направился к двери.
— Эй! — остановил меня Реник. — Подожди. Я хочу, чтобы ты слышал, что скажет Кейри.
Узнает ли меня Кейри, подумал я. Вдруг, войдя в кабинет, он уставится на меня и воскликнет: «Вот этот человек!»
Я сел за пустой стол. Следующие двадцать минут стали самыми худшими в моей жизни.
Райгер в это время изучал настенную карту.
— Вы знаете заброшенный серебряный рудник у дороги? — внезапно спросил он. — Не там ли спрятано тело? Надо бы проверить, — он снял телефонную трубку и начал отдавать приказы.
Они профессионалы, думал я. Как мне избавиться от тела Одетт, если дороги перекрыты, а тысячи человек осматривают дом за домом, квартиру за квартирой.
Пока мы ждали, телефон звонил не переставая.
Чуть ли не каждые пять минут нам докладывали о ходе операции. Полиция и солдаты не теряли времени даром. Они прочесывали уже четвертую часть территории округа. И приближались к моей улице. Осмотрят ли они гараж? Заглянут ли в багажник «паккарда»?
Тут в дверь постучали. Приехали Герберт Кейри и его жена.
Первой в кабинет вошла жена. За ней следовал сам Герберт, едва достававший ей до плеча. Его лысина блестела от пота, в руках он нервно комкал шляпу. Теперь я мог разглядеть его лицо. Типичный подкаблучник, ни в чем не уверенный, вечно сомневающийся, правильно ли он поступил.
В этой семье верховодила жена, крупная дама с маленькими глазками и волевым подбородком. Едва войдя в кабинет, она напустилась на Мидоуса.
В аварии ее муж не виноват, безапелляционно заявила она. Это доказано бегством того мужчины. Почему их привезли сюда? У них полно дел в магазине. Или Мидоус думает, что восемнадцатилетняя девчонка, оставшаяся там, сможет управиться сама, пока они понапрасну теряют время в полиции, и так далее, и так далее. Мидоус тщетно пытался остановить этот словесный потоп.
А я, парализованный страхом, не отрывал глаз от Кейри.
Наверное, этого делать не следовало. Словно почувствовав мой взгляд, он резко повернулся ко мне.
Мое сердце екнуло, когда я увидел, как напряглось его лицо. Он отвел глаза, снова посмотрел на меня. Наши взгляды встретились. На какое-то мгновение возникло ощущение, что он меня узнал. Но он вновь отвел взгляд и вобрал голову в плечи.
Мидоусу удалось втолковать миссис Кейри, что их вызов в полицейское управление обусловлен похищением девушки, и она начала успокаиваться.
— Меня не интересует авария, — продолжал Мидоус. — Мне нужны приметы того мужчины, — он обошел миссис Кейри и взглянул на ее мужа, — Вы говорили с ним?