— Мне что, милицию позвать? — резко сказала девица.
— Это вы? — неуверенно сказал Гуля и вынул фотографию.
Завидев фотографию, девица переменилась в лице.
— Откуда у вас моя фотография?
— Меня послал Саша Агеев сообщить вам, что у него деловое свидание и он не сможет придти. Для опознания дал фотографию.
Гуля улыбнулся и сочувственно добавил:
— Он до вас дозвониться не мог!..
Девица, которую звали Людмилой, растерянно взглянула на фотографию и вмиг утеряла всю свою прежнюю суровость. Она даже заметно расстроилась и стала белоснежными ровными зубками мучать свою нижнюю губу, отчего лицо перекосилось и чем-то напомнило плачущего ребёнка.
— С кем у него деловое свидание? — тихо спросила Людмила.
— Не знаю, — сочувственно произнёс Гуля. — Он не говорил.
— Вы с работы вместе выходили? — тихо спросила Людмила.
— Да.
— Он на троллейбус сел?
— Да, — торопливо сказал Гуля, радуясь быть чем-нибудь полезным.
— На двадцать седьмой? — спросила Людмила.
— Кажется… Да-да, именно на двадцать седьмой!
Людмила, не проронив ни звука, заплакала.
— Что с вами? — перепугался Гуля. — Я вас обидел?
— Всё в порядке, — тихо сказала Людмила. — Не обращайте внимания, сейчас пройдёт.
Она вздохнула, достала из сумочки платок, утёрла слёзы. Раскрыв пудреницу, погляделась в зеркало. Презрительно сощурилась и швырнула косметические безделушки назад в сумку.
— Извините меня, — сказала после недолгого молчания. — Мне очень нужна ваша помощь.
— Да-да, конечно, — растерянно выговорил Гуля. — Располагайте мной…
— Нам нужно поехать в одно место… Здесь рядом, совсем недалеко, за десять минут доедем… А там… там нужно будет вызвать одного человека… Мне ваш голос нужен, мужской, а то не откроют…
— Бить не будут? — шутливо спросил Гуля.
Людмила внимательно посмотрела ему в глаза и равнодушным голосом ответила:
— Нет…
Дверь была обита дерматином, никелированные цифры были приколочены медными декоративными гвоздями. Такие же гвозди разбежались по всей поверхности дерматина, образуя геометрический узор.
Позвонив, Людмила отошла в угол площадки и прижалась спиной к стене.
— Счастливый номер! — улыбнулся Гуля, показывая глазами номер на двери.
За дверью послышались шаги.
— Кого просить? — торопливо прошептал Гуля.
— Александра, — прошептала Людмила.
— Вам кого? — раздался за дверью певучий женский голос.
— Александра! — машинально ответил Гуля.
— Он занят.
— На минуточку. Очень нужно, — сказал Гуля, поймав умоляющий взгляд Людмилы. Людмила благодарно улыбнулась.
Загремели замки, дверь отворилась, и на пороге возник Саша Агеев. Был он сильно растрёпан, рубашку, судя по всему, только что надел и торопливо втискивал её края под брючный ремень.
В тот же миг Гуля почувствовал, как нечеловеческая сила отодвигает его в сторону, затылок Людмилы возник перед его глазами, и звон пощёчины полетел по этажам, перепрыгивая с одного лестничного марша на другой.
Саша схватился за щёку, Людмила повернулась и бросилась вниз по лестнице, чуть не свалив Гулю Голосова с ног.
— Ну, старик, ты даёшь! — мрачно обронил Саша Агеев, бросил на Гулю испепеляющий взгляд и закрыл дверь.
— Люда, подождите! — крикнул Гуля и побежал вниз но лестнице.
Люда рыдала, прижавшись лицом к стенке почтовых ящиков. Ящики были навешаны на стену у самого выхода из подъезда. Люда плакала, ящики тихо, мелодично дребезжали.
— Люда, — сказал Гуля.
Услышав его голос, Людмила развернулась и со всего размаха влепила пощёчину и ему.
— Господи, — сказал Гуля. — Вот тебе и счастливая квартира! За что?
— А чтоб не делали гадостей! Даже если вас об этом очень нежно просят друзья!
— Напрасно вы так… — сказал Гуля. — Саша хороший парень… Только несчастный… потому что слабый. Знаете, как бывает: вместе росли, вместе учились, вместе работать начали. Всегда было всё так хорошо, все были такие многообещающие, нас любили, слова ласковые говорили… А потом вдруг — словно калиточка какая-то затворилась: одни талантливые, другие нет. А почему — чёрт его знает. Хотя какой у меня талант — главный конструктор сковородок! Только ведь и это счастье… Когда хоть такой есть. А если никакого? Вот он… и мечется. А парень хороший… последнюю рубашку отдаст. Вы его не любите… мне так кажется. Если бы любили, вы бы всё это знали… А если бы знали — никогда бы не ударили. Нельзя бить человека… из-за самолюбия… Вы извините меня, что я так говорю, я вас совсем не знаю. Но мне кажется — и вы себя не знаете… У вас ещё будет настоящая любовь. А сейчас вы просто увлеклись…