Она схватила Николая Викторовича за рукав, вытащила его на середину комнаты и крепко обняла — под музыку.
Сквозь зарешёченную дверь за всем этим мрачно следил Александрас.
Эляна нежно положила голову на лейтенантский погон и закрыла глаза.
— Послушайте, Николай Викторович… — хрипло сказал Александрас. — Это использование служебного положения в личных целях!
— Он прав! — строго сказал Николай Викторович, который чувствовал нелепость происходящего, но определённо терял присутствие духа под чарами обаятельной преступницы.
Алла Борисовна тем временем продолжала что-то объяснять человечеству про старинные часы…
— Поцелуйте меня… — неожиданно попросила Эляна, и младший лейтенант Николай Викторович Решетов опешил, находясь на службе.
— Послушайте! — сказал он наконец. — Вы тут сводите счёты! Не возражаю! Но я тут ни при чём. И попрошу не оскорблять должностное лицо при исполнении…
— Хорошо, — согласилась Эляна. — Тогда я сама вас поцелую!
— Товарищ лейтенант, — взмолился Александрас. — Выпустите меня на две минуты. Я её мигом успокою!
Эляна, пританцовывая, подошла к дверям, закрыла оконце задвижкой и вернулась к младшему лейтенанту Решетову.
Из камеры раздался сильный удар ногой в дверь — по-видимому, Александрас наконец вышел из себя.
— Прекратить! — закричал младший лейтенант Решетов, когда ему удалось вырваться из рук Эляны. — Марш в камеру!
— Товарищ лейтенант, я вас умоляю, посадите её ко мне в камеру! Вы ведь мужчина, у вас тоже есть жена, проявите мужскую солидарность!
Младший лейтенант Решетов на секунду задумался, поправил кобуру с пистолетом и громко ответил:
— Хорошо, не возражаю! Только без рукоприкладства!
— Спасибо, товарищ лейтенант! О чём вы говорите! — раздалось из-за двери.
Младший лейтенант Решетов открыл дверь камеры Александраса и решительно кивнул Эляне головой: «Прошу!» Эляна двинулась в камеру.
Часы били полночь…
— Чего ты добиваешься? — устало спросил Александрас.
— Ты же любишь психологические эксперименты?
— Я был неправ… но я человек, не больше… двое суток без сна… дорога, руль, лёд… Ты могла бы пожалеть меня…
— Я и жалела два года, ждала… не спрашивала… — сказала она неожиданно просто и печально. — И ты не спросил… Я восхищалась тобой… Да-да. Конечно, это всё чепуха… Но ведь не в Париже живём. Какой ужас… в шестнадцать лет чуть не родила… Действительно ужас… Действительно… А ты, оказывается… готовил стратегический удар. Чтобы превратить меня в тряпку! В нужный момент. А я не умею быть тряпкой, понимаешь? Даже когда я виновата!..
Младший лейтенант Решетов деликатно постучал в дверь камеры и вошёл в неё стремя стаканами «Пепси-колы». Поверх каждого стакана лежал бутерброд с красной рыбой — «на закуску».
— Выпьем, а? — жалобно сказал младший лейтенант Решетов. — Праздник всё-таки…
Эляна и Александрас молча сидели в разных углах камеры. Николай Викторович вручил каждому из них стакан и, вздохнув, попросил:
— Помиритесь, а?..
— Понимаете, товарищ лейтенант, — сказала Эляна. — Совсем не всегда нужно мириться… Иногда лучше сразу разойтись… Пока нет детей… и десяти лет взаимной ненависти…
— У меня, между прочим, четверо детей! — смущённо сказал младший лейтенант Решетов. — Два года, четыре, шесть и семь. Возишься с ними весь день — ни на какую ненависть времени не остаётся!
Он чокнулся с обоими, выпил воду, крякнул по привычке, съел бутерброд.
— А вообще, товарищ задержанная, должен вам сказать, если бы моя жена так себя повела с незнакомым милиционером, я бы снял ремень — и «не возражаю»!
— Я завидую вашей жене… — грустно сказала Эляна. — Нас, в основном, бьют словами…
— Словами тоже можно, — поразмыслив, согласился младший лейтенант Решетов. — Но ремнём — надёжнее!
Он покачал головой и пошёл к дверям.
— Я бы вас отпустил, ребята, — вздохнув, сказал он с порога. — Но не могу… Порядок есть порядок. Я вам одеяло принесу… и подушку! Хотите?
Он вернулся с белой подушкой и синим солдатским одеялом. Положил их на топчан.
— Вот… Чем богаты, как говорится… Отдыхайте… Трудно жить, ребята, кто спорит… Не возражаю… У всех свои проблемы. Мне, например, тридцать лет — и младший лейтенант. Почему? Начальнику моя борода не нравилась.
— У вас была борода? — спросила Эляна.
— Была… — сказал младший лейтенант Решетов. — Долго держался. Детей кормить надо… Сбрил…