— Стае, силовое поле!
Ударом невидимого кулака включившегося на долю секунды силового щита паука отбросило метров на пять, но приземлился он, как кошка, на все шесть лап. Это ему, впрочем, не помогло. На черной туше тут же скрестились лазерные лучи… Взрыв опрокинул паука и, видимо, оглушил оказавшегося слишком близко Бориса. Тот замер, пошатываясь, и парой секунд позже был буквально разорван пополам ударом длинной лапы.
— Кэп, у них на передней лапе что-то вроде резака. Броню кромсает, как бумагу, — крикнул Женька.
— Не подпускайте их вплотную. И не забывайте про щиты…
Силовой щит — штука полезная, но чудовищно энергоемкая. Обычно их ставят на летательные аппараты и более или менее крупные боевые машины. Единственный вариант, который оказался пригодным для монтажа на корпусе «Робокопа», позволял использовать щит не более трех секунд подряд или, по команде бойца, включать его на мгновение примерно десять раз.
Пистолет в руке Александра дал длинную очередь, ударившую в нагрудный панцирь ближайшего паука. Черную броню заволокло вспышками разрывов — Саше даже показалось, что он видит, как отлетают в стороны куски почти несокрушимого покрытия. Вновь и вновь он давил на курок. Под градом ударов паук сделал шаг назад, другой, третий…
— Внимание, берегите глаза. Лика… Промах!
— Ната… Промах!
Еще два заряда истрачены, на этот раз впустую. Трошин не снимал пальца с курка, боеприпасы стремительно таяли— осталась едва половина боекомплекта. Внезапно у него возникла идея. Отключив один из лазеров, он зафиксировал прицел на той точке впавшего в ступор паука, куда бил непрерывный поток пуль. Полыхнул разряд, а в следующее мгновение он осознал, что куда-то летит.
Удар о землю был страшным. Монитор бортсистемы взорвался сообщениями о сбоях в оборудовании. Левый плечевой лазер был полностью выведен из строя, сервопривод левой ноги полетел, а левая рука…
Саша, насколько позволял обзор шлема, бросил взгляд на руку… ее не было вообще. Если бы Женька при конструировании БК не предусмотрел подобную ситуацию, в настоящий момент Александр уже был бы «убит». Но умный скафандр отсек поврежденную конечность, «ввел» носителю лошадиную дозу обезболивающего и тем самым, с точки зрения систем наблюдения Арены, сохранил хозяина в относительно боеспособном состоянии.
Боль все же была — не столь сильная, как того можно было бы ожидать, позволяющая драться. Мешало другое — Александр оказался практически неподвижен. Система мышечных усилителей левой ноги была не просто разбита — ее заклинило, и теперь нога здорово смахивала на бревно. Впрочем, ему удалось встать, превратившись в какой-то мере в неподвижную огневую точку. Конечно, лишение маневренности означало, что «жить» ему осталось недолго, но один из лазеров уцелел, да и пистолет примерно с третью боекомплекта все еще мог стрелять.
Видимо, бессы тоже поняли все — и решили добить раненого. Сразу два паука бросились к шатающемуся «Робокопу» капитана, на ходу поливая его лазерами. Длинная очередь отбросила одного из них, но тут очередной импульс голубого света прошил пистолет, и стрельба прекратилась. Саша дал команду включить силовой щит, надеясь отшвырнуть бесса, но щит не сработал. А в следующее мгновение наступила темнота.
Время от времени хотелось размять левое плечо. Хотя все части тела теперь находились на своих местах, боль временами возвращалась. Саша знал, что дня через два все успокоится, а пока приходилось терпеть и сдерживаться, чтобы вновь и вновь не тереть кожу — тем более что фантомная боль от этого никуда не исчезала и не ослабевала…
— Ну а потом?
— Потом ты бахнул его лазером, и он рванул. Рванул сильно. Штерн сказал, что это был их капитан и в его матрице содержался самый большой энергозапас. Кроме-того, его здорово посекли лазерами… Знаешь, остроумная, в общем-то, система, в реальном бою полезная до жути. Прикинь: в тебя палят, энергия поглощается и стекается в аккумуляторы, а потом из них же подпитываются твои лазеры.
— То есть чем больше мы в них палили, тем больше становился их энергозапас?
— Точно! Но они немного не рассчитали. Я смотрел конструкцию. Там особой тайны нет, хотя разобраться и сложно, тем более что я и нашу-то физику знаю не то чтобы очень. Понял только, что слишком интенсивное поглощение энергии чего-то там перемыкает, происходит почти мгновенный разряд аккумулятора — в общем, взрыв. Теперь-то они это исправят — второй раз на одни грабли только бледнолицый брат наступает. Женька, кстати, тоже что-то там мудрит — пытается приспособить их систему для «Робокопа». Говорит, это лучше, чем отражающая система.
— Ладно, Стае, рассказывай дальше.
— Ну а дальше что… Взрывом тебя отбросило знатно — летел ты метров десять и грохнулся так, что, поверишь ли, земля задрожала. Потом смотрю — поднимаешься. До тебя было далеко, но бортсистема сообщила, что ты уже не жилец. То есть это у тебя полный командный шлем, а у меня только уровень твоего «здоровья» виден… Он застыл на отметке десять процентов. И тут на тебя лезут сразу трое…
— Двое.
— Трое. Третий был сзади. Мы к тому времени еще одного завалили, но потеряли Олега и Игоря-большого. Их, стало быть, оставалось всего пять, а нас шестеро, если тебя считать. Я вижу — у тебя пистолет накрылся: ну, думаю, конец командиру. И тут, прикинь, Лика подскакивает и бьет того, что со спины у тебя был, в упор. Ему, конечно, хана… И ей, в общем-то, тоже. Боеприпасы ее рванули… Короче, Сашка, там было почище Хиросимы. Даже стрельба остановилась. В итоге Лика, ты и три бесса — в клочья. На молекулы.
— А дальше?
Дальше все просто. Их осталось двое, нас — четверо. Одного тут же положила Наташа, но, знаешь, все же впредь наши излучатели на бессах лучше не испытывать. По сути, Ташка ухайдакала паука и заодно Женьку. Его контузило взрывом… Последний бесе его добил. Ну а пока он Женьку кромсал, мы его самого… того…