Машка о чём-то меня спросила.
— А?.. — отозвался я.
— Я говорю: «ракушку» свою ты тоже продал?
— Нет.
— Тогда высади нас возле Макарки, а машина пусть у тебя в «ракушке» заночует…
Навстречу нам по шоссе шла кавалькада чёрных правительственных лимузинов. Впереди истерически мигал и голосил полицейский «мерс». Я от греха подальше свернул на обочину.
«Ракушка» была куплена на вырост — во дни относительного благополучия, когда я ещё мечтал о внедорожнике, так что места для белой «ауди» в оцинкованном пенале оказалось более чем достаточно.
Замкнул гараж, пересёк двор, вошёл в подъезд, вызвал лифт — и всё это на автопилоте. Прикидывал, что я сейчас буду плести жене (как-никак целый день болтался неизвестно где, к обеду не явился). А подписка о неразглашении — вещь серьёзная, сами понимаете…
Значит, так… Макарка (ну, ты его помнишь) разбогател (нет, я не выспрашивал: то ли наследство получил, то ли женился) и предложил мне поработать у него шофёром. Ну а что?
За двадцать штук в месяц… При наших-то финансах!.. Вот.
Свозил я его на дачу — он там сейчас хоромы, буржуин, возводит. Почему не позвонил, не сказал? Н-ну… решил сюрприз преподнести… Стоп! Да что ж я вру-то? Хотел позвонить, просто деньги на счету кончились…
Стоило открыть дверь, заплаканная супруга кинулась мне на шею.
— Господи! Отпустили?!
— Э-э… — промямлил я, пытаясь высвободиться из объятий. — Что значит «отпустили»? Откуда?..
— Откуда я знаю, откуда! Из контрразведки из какой-нибудь… Чуть с ума не сошла! Всё уже передумала… — Сквозь стремительно просыхающие слёзы на меня устремились исполненные радостного любопытства глаза. — Ну?.. — с замиранием спросила она. — Что там?
— Где?
— На участке!
— С чем?
— С кубом!
— Так… — Я взялся за виски и попытался сосредоточиться. — Позволь… А собственно, с чего…
— Что «с чего»?
— С чего ты решила…
— Да тебя уже третий раз по телевизору показывают! Как вы там этот самый куб протирали… Ненормальные! А вдруг радиация? Сидят протирают! Ты, Макарка с женой… и этот ещё… ну, доброволец…
— Какой доброволец?!
— Ну этот… полковник какой-то! К ордену его представляют! Ну тот… который в куб добровольно отправился…
Вон оно как! Стало быть, пока мы добирались до города, в верхах посовещались и решили, что разумнее будет переверстать полковника Водолагу из коррупционеров в герои.
То есть, в случае чего, одним обвинением меньше, и ни в каких поставках оружия африканским странам мы с Макаркой не замешаны…
А супруга продолжала выспрашивать. Положа руку на сердце, скажу вам так: это не с меня — это с неё следовало взять подписку о неразглашении. Ну, сами подумайте, много ли может сообщить очевидец? Так, пару-тройку подробностей. А событие в целом способны охватить лишь аналитики, ну и, конечно, те, кто вместо того, чтобы торчать на месте происшествия, весь день не отрывались от экрана.
О том, как меня дважды брали на мушку, я, понятное дело, умолчал, но кое-что, хочешь не хочешь, рассказать пришлось.
— А как полковник-то в куб попал?
— Откуда я знаю! У них же там всё засекречено…
— А он правда попал?
— Ну раз к ордену представили!
— А тебя?..
Нет, спасибо. Такой ценой нам регалий не надо. Пока моя благоверная разогревала обед, подсел к телевизору, принялся навёрстывать упущенное. Посмотрел для начала политические новости — и был потрясён размахом огласки. О кубе говорил весь мир.
Как и следовало ожидать, ответственности за его создание ни одна держава на себя не взяла. На мой взгляд, логично было заподозрить тех, на чьей территории он возник, однако о каких-либо обвинениях в адрес России я тоже не услышал. Мировая общественность выражала серьёзную озабоченность — и только.
Сильнее всех, разумеется, кипятилась Америка. Случившееся сравнивали там с одиннадцатым сентября и с нападением японцев на Перл-Харбор, причём этак бодренько, без паники, даже с неким воинственным задором. Оборонная промышленность Соединённых Штатов предвкушала неслыханные правительственные заказы. Как выразился какой-то оптимист из Пентагона, «теперь мы знаем, что свёртка пространства технически возможна, и будем работать в данном направлении».
Наши вели себя со сдержанным достоинством. Оно и понятно: Россия, пусть волею случая, но опять оказалась главной. Краеугольным камнем, осью вращения, тем самым пеньком, о который все спотыкаются. Наконец-то я сообразил, что имел в виду генерал-бульдог, говоря о геополитических интересах. Отданный в аренду кубический метр российской территории сделался единственным местом на планете, где можно вести военные действия. Осмыслите это!