19
— Подожди, — мне едва удается сглотнуть. — Ты говорил, твоя семья пострадала из-за криминальных разборок. Они дали показания против наркоторговцев, но программа по защите свидетелей им не помогла. Твоих родителей нашли и… хочешь сказать, будто Джордж Танн причастен к жестокому убийству?
— Я уже это сказал, — коротко произносит Адам.
— Он политик.
— И что?
— Заметная фигура.
Мой супруг ограничивается лишь тем, что выразительно выгибает бровь.
— Зачем ему марать руки такими вещами? — продолжаю сыпать вопросами. — Я просто не понимаю. Это же безумие какое-то. Нет смысла ввязываться в подобный переплет.
— Милая, — горячие пальцы скользят по моим плечам. — Думаешь, Танн сразу родился политиком? Нет, у него был долгий и грязный путь наверх. Многие улики подчистили, только всего во тьме не утаишь.
— Он занимался наркотиками?
— Оружие. Торговля живым товаром.
— В это сложно поверить.
— Понимаю, — кивает. — Поразительно, как один человек успевал все это совмещать, еще и организовал целую подпольную сеть информаторов. Продажные копы, подставные люди в роли наркобаронов. Еще прибавь спонсирование террористических организаций.
— Кошмар, — бормочу сдавленно.
— Политика — красивое прикрытие для его реальных дел.
— И ты считаешь, такой матерый зверюга потерпит поражение от Льюиса? От этого невнятного паренька?
— На все воля Господа.
— Прекрати, — бросаю я, освобождаясь от его объятий. — Ты не производишь впечатление смиренного праведника.
— Ну тогда — на все моя воля.
Взгляд у Адама непривычно игривый. Лед дает трещину, выпуская на волю дикое и неистовое пламя.
20
Я задерживаюсь на работе. Новый проект отнимает много сил и времени, но это скорее радует, чем пробуждает печаль. Только подобные занятия и помогают мне отвлекаться, снижать градус тревожности. Сама не могу объяснить дурное предчувствие. Видимых причин для беспокойства не существует. Только сердце начинает биться иначе, как будто четко ощущает именно то, что я не способна сформулировать словами. Интуиция бьет тревогу, во моих взмокших висках постукивают крохотные молоточки.
Проклятье. Наверное, я просто устала. Слишком много напряжения, а расслабиться толком не успеваю. Адам занят предвыборной кампанией, наши графики совершенно не совпадают, поэтому чаще всего я ложусь в холодную постель. Коротких и редких встреч недостаточно. Мое тело рвется к этому мужчине, томится и страдает в одиночестве. Но я отлично осознаю, супругу сейчас не до телячьих нежностей. Политика — та гонка, где никаких слабостей не прощают. За ослепительными улыбками легче всего прятать остро заточенные клыки. Красивый фасад и уродливая начинка. Все как всегда. Уверена, Адам отлично бы вписался, до сих пор не понимаю его решение уступить бразды правления, пусть и формально, для картинки, для галочки. Пусть в победе Льюиса и заключается наиболее обидное и болезненное поражение для Танна. Я не принимаю такое решение, однако поддерживаю мужа. Его выбор и есть единственно правильный, хотя я бы поступила совсем иначе.
Возможно, причина моих сомнений именно в том, что я пока не представляю, как Льюис одержит верх. Некоторые люди просто не созданы быть победителями. Они могут сколько угодно имитировать, вживаться в чужую роль, но судьбу не обмануть. И людей нельзя вечно обводить вокруг пальца.
Закрываю папку с документами, откладываю бумаги в сторону и включаю телевизор. Жму другую кнопку на пульте управления, прикрывая стеклянные стены с помощью жалюзи. Не хочу никого видеть, а время позднее, обычно в эти часы приходит уборщица. Но мой кабинет заперт. Никто посторонний не станет беспокоить.
Дебаты начнутся через пару минут. Сразу после блока громкой и назойливой рекламы. Зеваю и поднимаюсь, направляюсь в противоположный конец комнаты, наливаю в графин прохладную воду, возвращаюсь обратно и ставлю на стол рядом с пустым стаканом. Чуть помедлив, сбрасываю неудобные туфли на шпильках. Краем глаза выхватываю огни ночного города. Панорамные окна обеспечивают захватывающее зрелище и гарантируют полную конфиденциальность для всего происходящего внутри. Я вижу абсолютно все, зато меня не видит никто. Удачное изобретение.
Усаживаюсь в кресло, откидываюсь на спинку и забрасываю ноги на стол. Кандидаты от противоборствующий партий появляются на экране. Сразу видно, что Танн ведет партию, ему даже нет необходимости открывать рот, сила считывается на уровне инстинкта.