«Разберешься», — успокаивала я себя, но желудок крутило, сердце выбивало рваный ритм, и звучало в памяти сладкое, интимное «Кайетана». Перед входом в здание я взглянула в небо, словно в последний раз. Пролетел аэрокар.
Угнать бы аэрокар да улететь отсюда!
Мы вошли внутрь. Я глубоко вдохнула и приготовилась к сражению с монстром по имени (или по фамилии) «Хальд», но охранник вдруг свернул в другой коридор. Раскрыв дверь, он ввел меня в комнату без окон, но хорошо освещенную, в разных концах которой стояли два табурета.
Усадив меня на один из них, охранник отошел к стене.
Что-то зажужжало, загудело, защелкало; я вздрогнула, увидев полупрозрачную сетку силового поля. Впрочем, не успела я к ней присмотреться, как она пропала, а следом за ней утихли жужжание и гудение.
Открылась другая дверь, и внутрь вошел темноволосый мужчина.
«Центаврианин», — решила я, мельком оценив его лицо (все они, центы, одинаковые). А вот на костюм обратила внимание. Это явно не форменная одежда, да и нашивки с логотипом колонии нет. А какой материал! Кажется антрацитово-серым, но стоить поменять угол обзора, как переливается платиной; думается мне, этот костюмчик пошит из натина, материала, доступного далеко не каждому гражданину. Из остальных признаков достатка обнаружились перстень на пальце с черным кристаллом — накопитель энергии, и едва заметный ТПТ-передатчик, закрепленный на ухе. Такие крошечные модели ТПТ себе немногие могут позволить.
— Блага, — произнес богатей приятным, с легкой хрипотцой, голосом, и я посмотрела в его лицо снова.
Х-м-м. Практически идеальные черты, но само лицо узковато, да и глаза неожиданно светлые; у центавриан обычно глазищи черные и пронзительные, как тьма. Волосы тоже не темные, как мне показалось поначалу, а каштановые. Он вторая кровь в своем Роду? Или он и вовсе не центаврианин?
— Блага, — ответила я в некотором замешательстве.
— Вы, должно быть, задаетесь вопросом, кто я такой и зачем добился встречи с вами.
Я кивнула.
— У меня к вам дело, Кайетана Скайлер, — сказал он и, поднявшись с табурета, подошел к разметке, предупреждающей о воздействии силового поля.
Я обернулась на охранника — тот стоял, не шевелясь, и никакого интереса к нам не проявлял — и встала тоже. Подойдя к разметке, я взглянула еще раз на неизвестного посетителя и безразлично отметила, что ему повезло не только с красивым лицом, но и с ростом. Метр девяносто пять или около того — идеальный рост для мужчины старшей расы.
Как печально, что я сама не дотянула даже до метра восьмидесяти…
— Вы ждете, что я представлюсь, — произнес незнакомец деловым тоном, но при этом не без заигрывания. — Простите, но вы этого не дождетесь. Считайте, я доброжелатель. Предлагаю сделку: я помогу вам покинуть Хесс в течение полугода, если вы поможете мне.
Я улыбнулась ядовито. Когда душа отравлена, улыбки только такими токсичными и получаются.
— Знаю, о чем вы думаете, — улыбнувшись в ответ, произнес странный посетитель. — Уверяю, с моей стороны вам нечего опасаться, условия сделки кристально честны и просты. Поможете мне — я помогу вам.
Моя улыбка трансформировалась в ухмылку, тоже ядовитую.
— Это не проверка, не тест, а я не работаю в колонии, — укоризненно проговорил мужчина, видимо, сочтя, что я подозреваю его в нехорошем. Так и есть: я подозреваю его. Красивые богатые граждане с такими вот открытыми улыбками ничего хорошего не предвещают.
— Я изучил ваше личное дело, Кайетана, и могу с уверенностью сказать, что вытащить вас отсюда не составит для меня труда. Меня не интересует, виновны вы, или нет, заслуженно здесь находитесь, или нет. Оставлю вам самой разбираться со своей совестью. Все, что меня интересует — будете ли вы сотрудничать, или нет.
Я сложила руки на груди. Если он кое-что смыслит в языке тела, то должен понять, что я ему не верю и закрыта к сотрудничеству.
— Добиться пересмотра вашего дела очень легко. Всего полгода — и вы окажетесь на свободе, без долгов, с уверенностью в лучшем будущем. Взамен вам нужно только восстановить справедливость.
— Всего-то восстановить справедливость? — хмыкнула я.
— Вы отправлены на штрафные работы и пробудете там еще какое-то время. Вместе с вами работает один арестант. Сделайте так, чтобы он задержался на Хессе, и тогда сами вы здесь не задержитесь. Грубо говоря, подставьте его. Спровоцируйте. Заставьте показать свой дурной нрав. Пусть на Хессе его запомнят, как ужасного человека, пусть его презирают, пусть сумма его долга Союзу увеличится, как и срок его заключения.