На какое-то мгновение Эфировидец заколебался. Своим решением он убьет или старика или их всех. Стоит ли стараться спасти одну жизнь, которая и без того висит на волоске, если в результате могут погибнуть и остальные? И вдруг перед юношей возник образ его бабушки: она бросила на него свирепый взгляд, и Чайм вздрогнул, точно от удара.
- Конечно, я могу спасти старика, и мы донесем его! - сказал он с уверенностью, неожиданной для самого себя, и размотал веревку, которой прежде были связаны одеяла.
- Помоги мне, - велел Чайм. - Тут очень глубокий снег, и если мы не сможем его нести, то придется его волочь, словно санки.
- Не говори глупостей! - возразил кавалерийский начальник. - Толчки и тряска доконают старого беднягу.
Чайм вздохнул. Паррик был прав. Стало быть, остается только одно - то, чего он всячески старался избежать. Преобразиться перед чужестранцами - значит выдать тайну Ксандима... Не говоря уж о том, что среди этих камней можно запросто сломать ногу. Но для спасения старика ничего другого не остается.
- Слушайте внимательно, - сказал он Паррику и Сангре. - Пусть вас не пугает то, что сейчас произойдет. Я собираюсь превратиться... - Чайм понимал, что лучше бы все объяснить как следует, но не находил слов и заторопился, упреждая их вопросы. - Привяжите старика ко мне на спину, и я пронесу его через ущелье. Внизу снова снимете его. Мне потребуется человеческий облик, чтобы пройти последнюю часть пути. - А теперь - отойдите!
Под удивленные, испуганные крики Эфировидец преобразился, и, к ужасу, его конские ноздри остро почуяли запах чужаков. Дикая мысль "что я наделал?" промелькнула у него голове, но он уже выдал тайну Ксандима, и пути назад не было.
Первой оправилась от потрясения Сангра.
- Семь кровавых демонов! - выкрикнула она и повернулась к Паррику. - Чего ты стоишь, открыв рот! Помоги мне поднять старика и привяжи его. Если ты и понимаешь в чем-нибудь, так это в лошадях!
Обратный путь по расселине оказался для Чайма кошмаром. Он не привык возить грузы, и, хотя старик по конским меркам почти ничего не весил, Чайму с непривычки было нелегко поддерживать равновесие на скользкой тропе, особенно если учесть, что ему приходилось еще и заботиться чтобы Элевин мог дышать. К тому же непогода его угнетала, и он постоянно боролся с инстинктивным животным побуждением сбросить ношу и убежать. Еще на полпути по дну узкого ущелья Чайм, несмотря на мороз, покрылся потом.
- Ну, ну, успокойся, - услышал он ласковый голос Сангры. - Скоро все будет хорошо. Скоро мы дойдем. - Она похлопала его по шее и ласково коснулась носа. Чайм вскинул голову и удивленно фыркнул, но голос девушки помог немного успокоиться, а прикосновение ее было удивительно приятным.
- Сангра, ты что, сдурела? - услышал Чайм громкий, тревожный шепот Паррика. - Он ведь не конь, понимаешь?
- Сейчас он конь, - просто ответила Сангра, и Чайм был благодарен ей за понимание.
Когда они достигли нужного места, Чайм едва нашел в себе силы, чтобы снова превратиться в человека, и, сделав это, упал на снег, дрожа всем телом. Сангра набросила одно из одеял, в которые был завернут Элевин, на плечи Чайма.
- С тобой все в порядке? - спросила она, глядя на него широко открытыми глазами. Он кивнул:
- Спасибо за помощь. В конском облике действительно все чувствуешь по-другому. Паррик покачал головой.
- Это было так невероятно... - начал он, но Чайм перебил его.
- Спроси меня об этом попозже. - Он быстро встал на ноги. - Мы должны спуститься со скалы прежде, чем начнется буран. - На самом деле он плохо представлял себе, как это сделать. Этот скользкий, опасный спуск был тяжел и для него, привычного человека, а как быть с неопытными и смертельно усталыми чужестранцами? Юношей овладело отчаяние. После того, как он проделал такой путь...
"Имей мужество, Эфировидец! Ведь я сам - гора. Делай свое дело, а я сделаю свое. Я не подведу тебя".
- Басилевс! - радостно воскликнул Чайм. Остальные, понятное дело, решили, что он спятил, и лишь угроза угодить в бурю заставила их поверить ему, когда он сказал, что путь будет не таким трудным, как кажется. Чайм взвалил Элевина на плечи и ступил на узкую тропу, пошатываясь под тяжестью старика. Он слышал, как они, страшно ругаясь, поплелись за ним.
Но, как и обещал Басилевс, путь оказался не трудным. Они твердо ступали по тропе, точно поддерживаемые чьей-то огромной невидимой рукой. Чайм почти не чувствовал своей ноши, так как в него влилась часть силы Молдана, однако когда они наконец дошли до скалы, похожей на башню, Эфировидец был как никогда рад снова оказаться дома.
Глава 7
КРЫША МИРА
Когда горные вершины за лесом озарились лучами утреннего солнца, Черная Птица поднялась над стоянкой, ловко лавируя среди деревьев. Сверху ей хорошо было видно, чем занимались люди внизу. Элизар с Язуром у воды свежевали двух оленей, а Шиа, неравнодушная ко всему, что касалось охоты, с интересом наблюдала за ними. Из-за деревьев появился Боан, тащивший зайцев, которых он поймал в силки. Нэрени, готовила завтрак у костра и, заметив крылатую девушку, помахала ей. Черная Птица с раздражением отметила, что маги, Ориэлла и Анвар снова куда-то ушли - уже не в первый раз!
Принцесса приземлилась и, тепло поприветствовав Нэрени, вручила ей свою добычу - парочку фазанов и дикую утку.
- А где же маги? - спросила она.
- Наверно, рыбу ловят, а может, за лошадьми отправились. - Взяв птиц, Нэрени протянула ей миску горячего супа. - Честное слово, я так рада, что мы завтра уходим. Мне уже не терпится опять оказаться в четырех стенах!
- И мне тоже, - пробормотала Черная Птица, подумав о Харине. Она так скучала по нему, с тех пор как он отправился к башне! Весь месяц она работала как лошадь, помогая готовиться к нелегкому путешествию в горы: делала вид, что следит за людьми Харина, помогала строить шалаши, ловила птиц и высматривала дичь. Руки у нее загрубели и утратили изящество, словно она никогда и не была принцессой, и при всем том девушка еще находила время помогать Нэрени в бесконечном шитье.
После раскаленной жары пустыни было бы нелегко переносить горный климат, тем более что одежда их была чересчур легкой для столь холодных мест, а приготовленное в Диаммаре для северных экспедиций забрал Харин. Но все же друзьям повезло. На другом краю леса Боан наткнулся на палатки, оставленные людьми принца, и Нэрени, которая берегла как зеницу ока свою шкатулку для шитья, теперь шила на всех новую одежду из мягкой, шелковистой ткани, утепляя ее козьей шерстью, заячьим мехом и пухом диких птиц, которых ловила крылатая девушка.