Маленькие глазки цвета забытого всеми болота внимательно изучали его лицо, но в них всё так же проглядывал тот самый испуг, возникающий, когда тебя поймали за чем-то постыдным, за чем-то очень и очень личным.
Рома сдерживал этот взгляд, пока его не ударили.
Голова тут же откинулась вправо, а левую щеку обдало жаром. На миг перед глазами взорвалась армия чёрных точек, рассыпавшихся по всему миру. И уже через секунду контуры реальности стали чётче, будто бы вгрызались в глаза и наполнялись более яркими цветами.
— Так сойдёт?
— Сойдёт, — Рома приложил к щеке ладонь и почувствовал, как горяча кожа. — Ещё как сойдёт. Спасибо большое, теперь я точно не засну дня два.
Эльвира перевела своё внимание на всё ещё стоящую Настю, скулы которой слегка тронула кровь. Она вновь начала постукивать ногтями по ручке, но почти сразу же перестала и отложила её, сцепив ладони в замок. Подбородок вновь вскинулся, а в глаза вернулась уверенность, что всё идёт под полнейшим контролем.
— Я хочу знать про два других аспекта, которые смутили вас, Анастасия.
— Но вы не рассказали мне о филь…
— Милочка, — Эльвира подалась вперёд, не переставая сверлить взглядом юную красавицу, внезапно решившую, что она может быть актрисой, — вы сейчас не в том положении, чтобы ставить мне условия. Вопросы здесь задаю только я, так что не думайте…
— У вас вкусные духи, — Рома придвинулся к Эльвире чуть ближе и с шумом втянул воздух над её плечом. — Охренеть какие вкусные духи! Это что? Лаванда? Или аромат индийского мёда? Я слышал, он очень вкусный. Вы когда-нибудь пробовали индийский мёд?
— Нет, ни разу. — Пальцы в замке слегка напряглись, казалось, сам замок стал прочнее.
Рома взял недавно отложенную ручку и зажал её меж указательным и средним пальцами.
— Знаете, в школе я увлекался тем, что писал рассказы. Зачастую неплохие. Многие девочки плакали, когда читали их, и как же мне при этом было приятно! Но, — конец ручки стукнулся о стол, — жизнь сложилась так, что я не стал тем, кем хотел стать — писателем. Грёбанным писателем, представляете? — Рома засмеялся, украдкой бросив взгляд на Настю. Та стояла на месте — ничего не понимающая и краснеющая всё больше и больше.
Проигнорировав это, он продолжил:
— В итоге я стал бизнесменом. У меня есть своя небольшая компания, даже конторка, но тем не менее она приносит мне приличную прибыль. Также у меня есть куча связей, особенно в компаниях-застройщиках, так что живу я неплохо. Можно даже сказать — шикарно! Но временами — обычно это происходит глубокой ночью — мне хочется писать. Плевать что, главное — писать. Я наслаждаюсь самим процессом, понимаете? Вам знакомо это чувство?
Мутно-зелёные глаза непонимающе смотрели на него, и яркий свет ламп только подчёркивал то замешательство, что сквозило в этих зрачках.
— Я не зна…
— Конечно не знакомо. Все эти надувающиеся как индюки критики разносят всё в пух и прах: картины, книги, фильмы, игры, хотя сами ни черта не могут создать! И порой некоторым из них тяжело понять, каково это — сидеть, сгрызая ногти, в коридоре и ждать своей очереди на прослушивание, пусть вокруг и голубые стены. Но да ладно, я отвлёкся. — Рома положил руку обратно на стол и откинулся на спинку стула, продолжая говорить: — Я пишу иногда и сейчас. Когда я делаю это, ко мне приходит моя муза, которая постоянно посещала меня в подростковые годы. Её имя — Мэрилин Монро. Знакомо? Уверен, что да, вы обязаны знать про таких личностей. Будучи четырнадцатилетним парнишкой, я влюбился в неё, точнее — в её образ, хоть на тот момент она уже как более сорока лет была мертва. В интернете я прочитал все её высказывания, которые только смог найти. Даже сейчас я помню многие из них.
Рома поближе наклонился к Эльвире и сделал свой голос мягким и бархатным, который так заводил Настю при массаже.
— Хотите, я расскажу вам одну? Звучит она так: «Нет женщин, не любящих духи, есть женщины, не нашедшие свой запах». Я соврал вам, когда сказал, что ваши духи вкусно пахнут. Мужчинам такие не нравятся, они их отталкивают. Эльвира Рафаэльевна, посмотрите на мои часы. — Он вытянул левую руку и слегка приподнял рукав рубашки. — Что вы видите?
— Что сейчас почти час ночи.
— Почти час ночи… — Рома медленно повторил эти слова. — Почти час ночи, а вы сидите здесь. Женщина, у которой есть мужчина, была бы уже давно дома. Не всем из нас везёт по любви да и вообще по жизни, но это вовсе не повод не давать шанса хорошо сложиться жизни другого человека, даже незнакомого вам.