Углежог с гордостью посмотрел на своего образованного, начитанного сына, а затем сказал с легкой грустью:
– Котла, однако, не сыскали, такого чтобы ведьма поместилась.
– Нарезать надобно. – предложил дед Хомич.
– Еще в книге рекомендуется отрубить ведьме голову серебряным мечом, вставить в рот свеклу или хотя бы репку и пожарить ведьму на углях. Но нашем Сытном такого меча не раздобыть. – разводя руками, с сожалением сказал сын углежога.
– Серебро говорят, на оборотней работает. – с сомнением предположила Трицитиана.
– А это точно была не поваренная книга? – уточнил Аргилай.
Трица больно ткнула юношу локтем и уголком губ тихо произнесла, так, чтобы услышал только он:
– В селе неурожай, голод меняет людей.
– И тогда мы порешили пустить в ход самый надежный способ. – пояснил углежог. – Сжечь ведьму!
– Проверенный способ. – одобрительно кивая, авторитетно заявил дед Хомич. – Сжечь ведьму!
Углежог достал огниво, нагнулся к лежащему факелу, высек искру. Пламя легко занялось и быстро разгорелось на промасленной ткани. Копченый мужчина поднялся, держа факел в руке, и торжественно произнес:
– Пришел час ответить за все лихо, что ты творила нам, старая гнида!
Рука Трицитианы легла на перепачканное углем плечо мужчины.
– Повремени, успеешь. Я с ней еще не закончила. – произнесла наемница.
– Почто валандаться? – удивился тот, порываясь запалить сложенный под столбом хворост.
– Лаи, будь добр, – арт-три кивнула в сторону ведьмы. – Открой нам истинный облик женщины.
Обрадованный, что ему доверили столь ответственную роль, Аргилай выпятил грудь и чеканя шаг, торжественной походкой пересек двор. Возле столба он остановился и театральным жестом поднял руку, чтобы сорвать с прикованной ведьмы накладной бородавчатый нос. Ухватился, дернул. Безрезультатно. Явно поддельный на ощупь нос был надежно приклеен и держался крепко.
– Секундочку! – виновато улыбнулся Лаи, ожидающим зрителям и взялся руками за седовласый парик.
В этот момент его глаза встретились с глазами ведьмы. В глазах ряженой самозванки не было видно страха, в них блестело искреннее удивление, смешанное с радостью и надеждой. Словно бы ведьма внезапно узнала юношу и обрадовалась его появлению.
– Откуда… – хриплым голосом пробормотала старуха, рассматривая Аргилая.
– Откуда узнали? – переспросил тот. – В избу твою пролезли. Зачем голову людям морочишь?
Ведьма не ответила. Седовласая сгорбленная старушка, легко отбросив в сторону тяжелую цель, отошла от столба и с хрустом потянулась.
Лаи, как стоял с поднятыми руками, так и остался стоять в крайнем удивлении. А вот углежог с сыном удивляться не стали. Мужчины воинственно закричали и, подхватив с земли две деревянные жерди, бросились в атаку. Но не пробежали и нескольких шагов, когда палки в их руках внезапно превратились в ужей. Воинственный крик превратился в вопли ужаса.
– Так вот значит, какова ваша благодарность за все годы благополучия, что я подарила деревне! – зло прошипела ведьма, величественно ступая по двору. – Забыли, в какой дыре жили до моего прихода?
Несостоявшиеся вояки в страхе побросали извивающихся змей и, захватив с собой женщину с черным ребенком, скрылись за дверью ближайшей избы. Дед Хомич в суеверном ужасе упал на колени и, закрыв голову руками, повторял скороговоркой:
– Только не в жабу, матушка, только не в жабу, ай не в жабу…
Трица бросила копье на землю и, выставив перед собой руки в примиряющем жесте, произнесла успокаивающим голосом:
– Спокойно бабуля, мы хотели лишь поговорить! Нам нужен Йорген. Его жена тяжело, больна и нуждается в твоей помощи.
В ответ ведьма вложила два пальца в рот и громко, коротко свистнула. Из ближайшего сарая послушно вылетела метла, описала по двору круг и остановилась рядом с седовласой старухой.
Аргилай, наконец, оправился от шока. Он медленно опустил поднятые руки и потянулся к мечу, висящему на поясе. Но не успел Лаи достать оружие, как ржавая цепь, лежащая возле столба, зашевелилась на земле словно змея, поднялась в воздух и стремительно обвилась вокруг юноши, лишая того возможности двигаться.
Ведьма в это время приподняла подол своего одеяния, являя зрителям мускулистые, но волосатые ножки, и ловко оседлала метлу. Ржавая цепь протащила Аргилая по земле, подняла и, как мешок закинула поперек толстого черенка. Ведьма щелкнула каблуками, метла плавно поднялась в воздух над двором и развернулась, чтобы улететь прочь, но не тут-то было. Трицитиана метнула копье. Лаи задергался, пытаясь освободиться. Ведьма поздно отреагировала на бросок копья и не успела перехватить оружие в воздухе. Смогла лишь слегка изменить траекторию смертоносного снаряда. Стальной наконечник распорол черную ткань и оставил на плече глубокий порез.