В утренних сумерках Кита с ужасом разглядывала сестру: по лицу размазан грим, дорожки слез прочертили грязные борозды на щеках. Красивый наряд из тонкой ткани порван в нескольких местах. А на внутренней стороне бедер, под юбкой из тонкой ткани и медных монет – следы крови.
Кита в панике схватила сестру за руки и, отпихнув в сторону охранника, который закрывал дверь, опрометью бросилась из поместья. Но ворота оказались закрыты и рядом стояли часовые. Сестер схватили и притащили обратно в комнату. Там их держали без еды несколько дней. Каждый день к ним приходил хозяин поместья – мускулистый лысый детина. Не говоря ни слова – он избивал девочек.
А потом все вернулось на круги своя. Кита стала прислуживать в поместье, а Марико почти каждый вечер вывозили в город.
С каждым днем Малютка Ко все больше и больше превращалась в свою тень. Не было уже той веселой девчушки, которая радовала деревню своими танцами и звонким пением.
Но Кита не сдалась. Девушка стала продумывать побег. Она запоминала, кто из охранников, когда дежурит. Она воровала краюхи хлеба и делала из них сухари, пряча у себя в кровати. А однажды ей посчастливилось стащить у местной знахарки пучок сон-травы, которую та заваривала слугам, если кто мучился бессонницей.
И вот, когда все было готово, Кита принесла ужин охранникам, добавив в него отвар сон-травы. Той ночью сестрам удалось открыть ворота и сбежать из поместья.
Откуда же Кита было знать, что бежать некуда.
В ближайшей к поместью деревне, никто не открыл беглянкам дверь. Люди закрывали ставни на окнах и отворачивались на улице.
Проблуждав и замерзнув в лесу, сестры заснули в стогу сена на поле, где их и нашли преследователи с собаками.
Девочек жестоко избили и притащили обратно в поместье. Марико бросили в комнату в подвале. А на утро за ней пришел щербатый охранник. Рука у него была перевязана окровавленной тряпицей – всем, кто заснул в ночь побега на посту, содрали в наказание лоскут кожи.
Щербатый грубо вывалок Малютку Ко во двор поместья. Там уже собрались все танцовщицы и вся прислуга. На ярком солнце, посреди двора, привязанная к столбу, стояла окровавленная Кита с распухшим от побоев лицом. Из толпы вышел хозяин поместья. Лысый силач произнес обвинительную речь против сестер. Потом накинул на шею Киты кожаный шнурок и медленно задушил девушку. Все это время, щербатый держал Марико так, чтобы девочка не могла отвернуться и смотрела, запоминала, как гаснет жизнь в глазах сестры.
Но это было еще не все наказание.
Малютку Ко связали и бросили в повозку. Повозка долго колесила по дорогам. Марико то приходила в себя, то вновь проваливалась в забытье. Иногда ее насильно поили и кормили, чтобы не умерла.
Спустя недели повозка прибыли в крупный приморский город Ноби. Там Марико продали в портовый бордель за несколько медных монет. Бордель находился на улице, на домах которой были развешаны красные бумажные фонари. По этим фонарям, матрос любой страны понимал, какие услуги предложат ему в этой части города.
Шли годы. Марико не умерла, не спилась и не превратилась в развалину. И даже не потеряла достоинство, если так можно сказать о портовой шлюхе.
Марико ни на минуту не забывала взгляд сестры у столба полный страха и отчаянья. Вспомнила она и потяжелевшую мошну на поясе дяди, когда тот внезапно переменил свое решение об отъезде девочек.
Марико получила определенную известность и популярность в борделях на улице Красных фонарей. Все знали ее под именем Малышка Ко.
Со временем она перестала обслуживать обычных матросов. К ней приходили солидные купцы, боцманы с судов и даже капитаны.
Трубка прогорела, костер потух. Обескураженные историей Аргилай и Трицитиана с напряжением ждали продолжения.
Сарган постучал чашей трубки по каблуку, вытряхивая сгоревший табак, и произнес:
– В том борделе мы и познакомились.
– Сарган оказался тем самым сказочным принцем, что спас меня из заточения. – сообщила Марико с грустной улыбкой.
– Мне жаль твою сестру. – искренне посочувствовал Лаи. Он поднял взгляд на Марико и не узнал ее.
Лицо красивой женщины изменилось. Миндалевидные зеленые глаза с вечной искоркой задора сейчас излучали холод, пухлые алые губы сжались узкую полоску, а на лбу, между бровей-полумесяцев появилась глубокая морщина.
– Сейчас мне не нужно сочувствие! – голосом, больше похожим на лай собаки, жестко ответила Марико. – Мне нужна помощь. – она отвязала от пояса кошелек, набитый монетами и подкинула в руке. – Эти деньги я привезла для своего дяди. Ему придется их съесть. Все, до последней монеты. Это моя месть за предательство. Вы ведь поможете мне?