– А куда мы? – рискнул спросить юноша, возвращая единственный предмет своей одежды на его законное место.
– Тише! – шикнула женщина. – А то передумаю.
Аргилай разумно примолк. Он решил довериться новоявленной союзнице и не задавать лишних вопросов.
Коневод, которого Трица за глаза называла «мягкотелым табунщиком» жил в новом бревенчатом доме, недалеко от деревни Большое Дно. Копыто они обнаружили возле конюшни. Тот взволнованно ходил вдоль ограждения левады и отдавал распоряжения мужикам, столпившимся вокруг. Заметив Трицу, он бросился к ней.
– Готов атаковать хутор Борова? – сходу спросила женщина.
– Нельзя атаковать! – испугался Копыто. – Они Золотушку мою похитили и доченьку – Ряпушку!
– А вот надо было слушать, когда я тебе говорила. – пожурила Трица. – Знаю, что похитили.
– Убьют их. – испуганно пробормотал коневод, хватаясь за голову. – Придется табун Борову отдать.
– Не убьют. – заверила женщина и вытолкнула вперед Аргилая. – У парня побрякушка есть, которая старосте нужна. На твоих родных сменяем, а затем атакуем. Покажи ему Лаи.
Затравленно оглядываясь, Лаи раскрыл ладонь. Со всех сторон его обступили суровые деревенские мужики с вилами и топорами.
– На кой он Борову? – нахмурился Копыто, рассматривая прозрачную каменную каплю.
– А я почем знаю. – пожала плечами рыжая. – Но точно обменяет.
Коневод задумался, рассматривая парня:
– Ты украл у старосты побрякушку?
Лаи замялся, не зная, что ответить и с чего начать рассказ. Поле, лес, деревня, таверна, халупа, где на него набросился головорез – это все, что Аргилай помнил о своей жизни. Откуда у него капля и украл ли он ее, купил ли – оставалось загадкой.
– Да какая разница! – встряла рыжая, не дав юноше придумать ответ. – Пока ты тут мучаешься вопросами морали, Копыто, твоя жена и дочка мучаются в лапах разбойников.
– Вопросами чего? – не понял коневод.
– Не бери в голову. – отмахнулась женщина. – Не воровал он побрякушку. Тебе легче?
– Парень, – обратился Копыто к Аргилаю. – Ты согласен обменять свою драгоценность на мою жену и дочь? В долгу не останусь.
– Да, конечно! – легко согласился Лаи, не представляя ценности капли и радуясь, что наконец-то может найти себе друзей.
– Вот и порешили. – удовлетворенно выдохнула Трица. – Тащи мое оружие, табунщик.
Через лес шли очень быстро, самым кротчайшим путем в обход тропинок и дорог. Группу их девяти вооруженных мужиков, Трицитианы и Аргилая возглавлял друг Копыто – опытный охотник из деревни Большое Дно.
Ближе к цели, отряд перестал таиться и двигался в открытую по дороге, ведущей на хутор. Звезды и луна так и не показались из-за туч. Ночка выдалась темная. Чтобы еще более явно обозначить свое присутствие – зажгли несколько факелов.
– Нас засекли. – проинформировала Трица.
Копыто завертел головой по сторонам и нахмурился:
– С чего ты это взяла? – удивился он.
– Прислушайся, – посоветовала женщина. – Филин ухает, слышишь? Три раза ухнет, потом тишина. Снова три ухнет. Запоминай, пригодится, когда старостой станешь.
– Не говори «гоп». – отмахнулся коневод.
– Если я не уверена в удачном результате, то не берусь за дело. – заверила Трица.
– Твоими бы устами. – вздохнул Копыто.
До хутора отряд не добрался. Поперек дороги стояло с полдюжины молодцов самой бандитской наружности. Оружие не обнажали, но у каждого на поясе висел либо длинный нож, либо увесистая дубинка с шипами. Луков или арбалетов ни у кого не наблюдалось, что обеспокоило Трицу. Банду возглавлял староста деревни Большое Дно – Боров. Толстяк скрестил руки на груди над круглым животом и поглядывал на явившийся отряд.
– Че пришел, Копыто? – зло бросил староста.
– У меня есть то, что тебе нужно, Боров. – ответил коневод.
– Сомневаюсь. – усмехнулся толстяк. – Забери своих балбесов и отправляйтесь домой. Про табун даже не спрашивай. Бабу с ребенком завтра вечером верну. А вот твою рыжую подружку я больше в деревне видеть не желаю. Усек?
Коневод вытянул вперед свою жилистую руку. В свете факелов блеснула капля на цепочке.
– Меняю это на свою жену и дочь. – предложил Копыто.
Среди головорезов послышались перешептывания. Разбойники явно понимали ценность побрякушки. Но староста даже глазом не повел.
– С чего ты взял, что меня это интересует? – усмехнулся он.
– Хорош лепить горбатого, Боров! – прикрикнула Трица, появляясь из-за спины коневода. В руке женщина держала копье с длинным, широким наконечником. На поясе красовался кинжал в потертых кожаных ножнах. – Мы все знаем про твоих нанимателей в черной карете, – она вытолкнула вперед Аргилая. – Парень нам все рассказал.