– Доброе утро, сэр! – лукаво и чрезмерно бодро поприветствовал Жак Стальные Яйца, словно и не пил вчера до глубокой ночи.
– Доброе. – прохрипел Лаи. – Что это такое, Жак?
– Вчера вы приказали достать лошадей. Или нет, сэр? – нарочито удивленным голосом переспросил оруженосец. – Пока только тридцать голов. – с наигранный сожалением он развел руками. – Я не ожидал, что к нам присоединятся горцы. Но уверяю Вас, сэр, я достану еще лошадей.
– Да, приказал… Но это было буквально несколько часов назад. – покачиваясь, рыцарь поднялся и, поймав за уздечку одну из лошадей, погладил животное по гриве. – Когда ты успел?
Лицо человека, похожего на хорька, расплылось в довольной улыбке:
– Как я уже говорил, сэр: я очень полезный человек, сэр.
– Да… – прохрипел Лаи, осматривая седло на спине скакуна. Он провел по нему рукой, и на ладони осталась что-то буро-коричневое. – Что это?
– Это кровь, сэр. – безразличным голосом, ответил Жак, высматривая что-то в небе.
– Откуда эти лошади?
– Куплены на Ваше золото, сэр. – он наконец перестал рассматривать небо и взглянул в глаза собеседнику. – Я не понимаю, что Вас смущает? Мы на войне, здесь лошади постоянно меняют своих хозяев. Сэр.
Аргилай подумал над этим утверждением и, наконец, решил:
– Поднимай ребят, Жак. Через час мне нужны тридцать конный бойцов. Пора воспользоваться моим высоким положением и решить одну проблему.
Сто двадцать четыре копыта гремели по, разбитой лошадьми, дороге. Тридцать и еще один всадник, шли рысью, меж пестрых шатров и реющих знамен. Человека, что был посвящен в рыцари самим наследником престола, узнавали патрули, и пропускали, не задавая лишних вопросов.
Здесь все оставалось, как прежде. Словно Лаи вернулась из взрослой жизни в свой двор, где прошло детство. Здесь стоял крытый бронированный фургон луноликого Марселя Роже. Рядом горел небольшой костер, обложенный по краю камнями. Над огнем в закопченном котелке, таком знакомом по прежним странствиям, закипала вода.
Аргилай ловко спрыгнул на притоптанную, пожухлую траву. Лиса, сидевшая у костра, медленно поднялась. Расширенными от удивления и страха глазами, девочка смотрела на прибывший отряд.
– Я вернулся! – хрипло поприветствовал рыжую варварку, сэр Аргилай.
Лиса сделала неуверенный шаг назад. У нее задрожал подбородок, словно она готова была расплакаться.
Рыцарь удивился:
– Ты что? Не бойся. – он кивнул на всадников позади себя. – Это хорошие ребята и они со мной.
– Трица, она… – слезы полились из голубых глаз девочки. – Я не знала! Я не хотела. – крикнула Лиса и бросила наутек.
– Что? Погоди! – Лаи шагнул было за ней, но шустрой варварки уже и след простыл.
На шум из фургона вышел могучий Мамба. С недоверием глянул на конных гостей.
– Что происходит? – спросил его, совершенно сбитый с толку и обеспокоенный, Аргилай.
Мамба сделал шаг в сторону, освобождая путь внутрь фургона, и пробасил:
– Войди, Лаи. Все ответы ты получишь там.
Болезненно бледная и сильно похудевшая, Трицитиана дочь арт-три, лежала в одеялах и шкурах на деревянном ложе. Глубоко запавшие глаза, подведенные черными кругами, все также светились бледно-голубым огнем. И этот огонь жизни, этот живой блеск взгляда, вызывал в сердце рыцаря радость и ликование.
– А вот и он! – торжественно, но с долей сарказма, произнесла арт-три. – Стоило оставить тебя одного всего на пару недель, так ты сразу из мальчика превратился в мужчину.
– Прости, мамочка! – утирая, навернувшиеся на глаза слезы, засмеялся Аргилай.
Отсмеявшись и поморщившись от боли, Трица улыбнулась:
– Я рада тебя видеть.
– Взаимно! – Лаи присел на край кровати.
– Наслышана о твоих подвигах, герой Драгана, Камень Ярости. – тепло улыбнулась она. – Кто придумал эту ахинею?
– Люди. – усмехнулся юноша. – Звучит не очень, но я уже почти привык.
– Это звучит лучше Огненной Феи.
– Но не так заслужено. – смутился Аргилай.
– Говорят, от тебя улепетывало, все войско врага во главе с крылатыми всадниками.
– Было дело.
– А еще ходят слухи, что из глаз у тебя лился свет, а голос разносился над всем полем битвы, словно весенний гром.
– Да, признаю, я тогда слегка психанул.
Они опять рассмеялись.
– Я бы преклонила перед Вами колено, сэр рыцарь, да вот незадача – тело меня не слушается. Отлежала бока, на этой твердой кровати. – пожаловалась Трица. – Я благодарна тебе за спасение. Лиса и уголёк рассказали, как все произошло. Ты безумец, но храбрец.