– Ты не права. Именно ты изменила битву. Ты изменила меня в той битве. И теперь я буду менять других!
Трицитиана тяжело вздохнула:
– Будь у меня силы, я бы развела руками, а то и пинка тебе отвесила. Но возможно твое упрямство – твое спасение.
Аргилай не ответил.
Молчаливая пауза медленно, но верно затягивалась, словно петля на шее висельника. Каждый понимал, что она вот-вот вопьется в горло и начнет душить отчаяньем. Друзья смотрели друг другу в глаза, не зная, что ждет их впереди и увидятся ли они вновь.
– Пора расставаться. – Трица нашла в себе силы нарушить молчание. – Маги скоро должны вернуться. Не хочу, чтобы у них возникли вопросы о тебе.
Аргилай опять не ответил.
– Прощай чужак из другого мира! Иди и измени наш мир! – женщина попыталась улыбнуться, но улыбка получилась вымученной. – И пока не изменишь – не возвращайся. Я рада, что тропы наших жизней пересеклись. Пусть и на такое короткое время.
Лаи с трудом проглотил комок, застрявший в горле. Но одинокую слезу, скатившуюся по щеке удержать не смог.
– Я отказываюсь прощаться. – голос юноши звучал еще более хрипло. Его душили слезы. – Сейчас я уйду, как ты просишь. Но обещаю: мы увидимся вновь. До встречи.
Он развернулся и заставил себя покинуть фургон.
Глава 17. Гномий секретик.
Он медленно поднял руку и коснулся кончиками пальцев, влажных от росы, волос. Босые ступни ощутили мокрую студеную землю. Порыв утреннего холодного ветра проник под рубаху, когда-то белоснежную, а нынче перепачканную грязью и кое-чем похуже.
Вокруг, за пределами полуразрушенных кирпичных стен, расстилалось пожухлое поле. Где-то далеко на горизонте первые лучи солнца, тщетно пытались пробиться сквозь темные, дождевые тучи. Утренний воздух был свеж и наполнен влагой. Человек вдыхал его полной грудью, морщась от тошноты и головной боли. Он смотрел вокруг и не мог понять, где находится. Человек поднял глаза к небосклону, но увидел лишь гнилые балки в дырявом потолке.
Где-то совсем рядом жалобно и тоскливо заблеял баран. Застонав от головной боли, человек повернулся на бок и уставился в серо-золотистые, совершенно тупые глаза животного.
Входная дверь заброшенного домика распахнулась. Внутрь заглянул раскрасневшийся от бега и сильно запыхавшийся незнакомец. Он был мал ростом, одет в кожаную куртку с заклепками, а своим хитрым лицом чем-то напоминал хорька.
Отдышавшись, пришелец направился прямиком к человеку в белой рубахе.
– Слава Создателю, ты нашелся! Весь день сегодня лагерь прочесывали. Думали все, кирдык, сгинул.
– Простите, а мы знакомы? – смущенно спросил человек, лежащий на полу. – Я вас не знаю.
– Ох, говорил я Вам, сэр, не стоит лезть в магический портал. – обреченно покачал головой маленький незнакомец. – Тем более в таком состоянии.
– Ничего не помню. – пробормотал человек, растирая виски, чтобы унять головную боль. – Кто я?
– Вы сэр Аргилай, герой Драгана, прозванный Камнем Ярости. Рыцарь и защитник Хадола от захватчиков из Хадна-ара. Вспоминаете? – с надеждой спросил незнакомец.
– Кажется да… – пробормотал Лаи, пытаясь сесть. Юношу сильно мутило. – А ты… а ты мой верный оруженосец Жак какие-то там яйца.
Маленький человек, похожий на хорька, облегченно выдохнул.
– Стальные Яйца, сэр. – услужливо подсказал он, указывая себе в район паха, где на поясе висел кистень. К крепкой дубовой рукояти крепились две короткие цепи, оканчивающиеся парой продолговатых стальных шаров, по форме и размеру напоминающих куриные яйца.
– Ну да, ну да, стальные. – согласился Аргилай, которому, наконец удалось принять вертикальное положение. Но теперь задача даже усложнилась. Приходилось бороться с позывами желудка, облегчить его страшную участь тем же путем, которым эта участь в него проникла. – Где я, Жак? Что случилось?
Оруженосец подобрал небольшой бочонок, валяющийся рядом, перевернул его и присел. Достал из поясного мешочка свои любимые орешки и принялся неторопливо грызть.
– Вам не предлагаю, сэр. Думаю, стоит начать рассказ с самого начала. После того, как Ваша наставница Трицитиана, уехала в сопровождении двух магов, Вы были в крайне паршивом настроении. Я бы сказал: в полном отчаяние, сэр. Иначе я никак не могу объяснить Ваши дальнейшие поступки.