– Отец, мы уходим? – спросила Трицитиана.
Ломонд покачал головой.
– Поздно. Замок изолирован. Нам не выйти. Придется ждать, когда они закончат.
– Молодец Левандер! – похвалил Тим-ро-Бай. Маг подошел к большому окну, откуда открывался вид на город-крепость и осмотрелся.
Полуразрушенный замок Поднебесный располагался на склоне горы близ пика Снежный. Строение давно забросили и единственными его обитателями оставались лишь летучие мыши и, иногда забредающие спрятаться от непогоды, горные козлы. Из окна на восточной стене замка открывался великолепный вид на Грейсван, что называется: с высоты птичьего полета. Белый город, раскинувшийся перед взорами магов, еще окутывала ночная тьма и молочное облако белого тумана.
Словно художник, ищущий вдохновения, Тим-ро-Бай вскинул руку. Из рукава теплой куртки на веревочке свешивалась меховая варежка.
– Этот город – одно из лучших творений наших предков! – торжественно провозгласил он. – Мерзкий туман сковал его улицы, скрывая от нас его красоту, так же, как мир сковали от развития и процветания алчные короли! Братья, освободим же подземный огонь от речного плена, настало время перемен!
Пять магов образовали круг вокруг Тим-ро-Бая. Все закрыли глаза, лица пересекли глубокие морщины, говорящие о глубокой сосредоточенности. Стоящий в центре стал медленно покачиваться из стороны в сторону. Руками он чертил в воздухе одному ему ведомые узоры. Воздух в кругу искрился и потрескивал.
Трица подошла к соседнему окну и, облокотилась на подоконник. Ледяной ветер путался в рыжих волосах и старался сорвать теплый капюшон. Женщина заткнула непослушную прядь за ухо и посмотрела на раскинувшийся внизу город. На востоке разгорался рассвет, медленно вытесняя ночную тьму. Маги изменили древние подземные механизмы, пар больше не струился по стальным артериям домов. Не согревал мостовую. Остывающие улицы покидал туман. Первые солнечные лучи, пробив низкие облака, золотыми копьями осветили высокие крепостные стены.
Истинная ценность чего-либо осознается лишь в тот момент, когда мы лишаемся этого. Этим утром Грейсван казался для Трицы самым прекрасным из городов мира. Аккуратные черепичные крыши, молочные стены высоких домов, острые шпили башен, крепостные стены из белого мрамора с красными прожилками, широкие проспекты, зеленые скверы, густые парки с фонтанами, блеск прудов – через несколько часов всего этого не станет. Город уничтожит подземный огонь, пруды вскипят и испарятся, просторные улицы заполнят зловонные смертоносные испарения. Останется лишь грязный, закопченный каменный скелет. Женщина надеялась лишь на одно, что оставшиеся жители, успеют покинуть свои дома и выбежать за внешнюю стену.
– Говоришь, сегодня все умрут? – Лаи, лениво поковырялся в тарелке с кашей. Поднял липкий комочек, наклонил ложку и дал ему упасть обратно к своим собратьям. Аппетит, после случившегося пропал полностью. – Смелое заявление. Проверять мне его конечно не хочется. – он поднял глаза и мрачно посмотрел на бывшего оруженосца. – Но как это связано с тем, что сейчас ты пытался размозжить мне голову своими… стальными яйцами?
Жак не отвел взгляда.
– Я пытался спасти твою задницу, парень.
– Боюсь предположить, зачем тебе понадобилась моя задница, при разбитой голове.
Человек похожий на хорька, вздохнул и сложил руки на груди.
– Упражняться в остроумии мы можем еще долго. Только смысл? Пес с тобой, слушай: мое полное имя Джакоб Злоб, я маг.
От упоминания этого имени Аргилай вздрогнул. В памяти сразу всплыла черная тень, шедшая по горящей степи Ваниции среди обгоревших трупов, и молний, бьющих с небес. Однако было крайне сложно поверить, что этот тщедушный человечек, сидящий сейчас перед ним в таверне, может оказаться тем самым грозным магом, чье имя вселяло трепет.
– Это ты-то маг? – рыцарь хрюкнул, изображая веселье. – Ну, скажи что-нибудь магическое!
– Абракадабра, драть твою! – выругался Жак, и на кончиках его пальцев заплясали язычки пламени. – Как тебе это? Нужна более наглядная демонстрация?
Ложка застыла по пути к тарелке. Аргилай почувствовал, как его зад прирастает к лавке, а в ногах появляется слабость. Перед ним действительно был маг, самый настоящий, магический. Способный легким щелчком пальцев, сжечь юношу дотла. Но одновременно это был Жак Стальные Яйца, его оруженосец, который уже не раз доказал свою преданность за сущие гроши. В голове сама собой всплыла поговорка про бесплатный сыр и слова Трицитианы: «Отец говорил Злоб опасный и непредсказуемый тип, которому никогда нельзя верить.»